На составление знаменитого «Толкового словаря живого великорусского языка» лингвист-самоучка Владимир Даль потратил 53 года жизни, на протяжении которых он по крупицам собирал диалектные, жаргонные и профессиональные слова, отражавшие всю полноту и своеобразие родной речи.
Работая над этим многотомным трудом, он, несомненно, обогатил русское языкознание, но вместе с тем допустил достаточное количество ляпов в грамматике и лексике слов-определений.
Даль не испытывавший особую любовь к двойным согласным, настаивал что слово «русский» необходимо писать с одной буквой «с», то есть «руский». Чтобы оправдать свою точку зрению, он отсылал читателей к древним литературным источникам, в которых часто встречались выражения «Правда Руская», «руская земля», «руский человек». Действительно, подобное написание имело место в допетровской России, но после его воцарения произошло изменение в орфографии данного слова.
Даль видел виновницей этой «противной» для русского языка и едва различимой русским ухом сдвоенной «с» Польшу, которая «прозвала нас Россiей, россiянами, россiйскими, по правописанию латинскому, а мы переняли это, перенесли в кирилицу свою и пишем русскiй!».
Позже лингвисты совместно с историками опровергли эту версию, поскольку слово «Россия» имеет греческие, а не польско-латинские корни; кроме того, ими были найдены доказательства, что и в древнерусских анналах обнаруживается написание данной лексемы с двумя «сс» в суффиксе только в вариации «русЬский».
От скептического отношения Даля к сдвоенным согласным пострадали такие слова как, кириллица — «кирилица», рассрочить — «расрочить», восстать – «востать», соображать – «сображать», вооружать – «воружать» и другие, корректировку которых после смерти составителя провел Иван Бодуэн де Куртенэ. Он же внедрил в доработанное третье издание «Толкового словаря живого великорусского языка» букву «ё», которую всячески избегал Даль, писавший например, вместо слова берёза – «береза».
Из 200 тыс. слов, включенных Далем в свой труд, по мнению исследователей, 14 тыс. являются выдуманными лексемами, одна часть которых была создана им для замены иностранных аналогов, а другая для демонстрации широкого диапазона словообразовательного потенциала русского языка.
На эту особенность толкового словаря указали его первые рецензенты из Этнографического отделения Русского географического общества, на обвинения которых о вымышленном характере некоторых слов Даль откликнулся в статье «Ответ на приговор».
Не признавая упреков ученых, рекомендовавших ему рядом с необычными словами указывать «где и как они были сообщены составителю» Даль утверждал, что в его работе нет ни одного выдуманного термина, вынесенного в объясняемое понятие, а все незнакомые лексемы присутствуют только в толкованиях. Единственным термином в отношении, которого он признал свое языкотворчество, было «ловкосилие», придуманное им для обозначения гимнастики.
Ратовавший за сохранение чистоты русского языка Даль, в отличие от своих предшественников, составивших «Словарь Академии Российской», включил в свой труд употребляемые в тот момент иностранные слова, подбирая в пояснительной статье к ним аналоги на родном наречье.
Таким образом, он пытался вытеснить заимствованные лексемы путем внедрения в обиход идентичных им по смыслу русских синонимов, многие из которых были простонародными, устаревшими или узкодиалектными словами.
Так, с подачи Даля конкурс превратился в «спорованье», анатомия в «телословие», диафрагма в «вздошье», акустика в «звукословие», адрес в «насыл», диалектика в «умословие», канделябр в «свечник», горизонт в «овидь», кокетка в «хорошуху», эгоизм в «самотность», а гримаса в «рожекорчу».
Компонуя словарь, Даль использовал для подачи информации алфавитно-гнездовой принцип, который затруднял поиск конкретного слова, но должен был содействовать выявлению словообразования. Однако исследователи его многотомного труда указывали, что именно в этой области отчетливо прослеживалась недостаточно высокая компетенция автора в вопросах лингвистики.
Разделяя по разным гнездам такие родственные слова, как «знак» и «значок», «круг» и «кружок», «дичь» и «дикий», он объединял в одну группу созвучные, но не сочетающиеся по смыслу термины, например «акт» и «акциз», «дышать» и «дышло», «абрек» и «обрекаться».
Впрочем, в 3-м издании «Толкового словаря» Иван Бодуэн де Куртенэ по возможности исправил эти огрехи, что, конечно же, привело к частичной перекройке первоначальной структуры подачи материала Даля, но сделало книгу более точной.
К ляпам словаря Даля можно однозначно отнести весьма приблизительное, малоинформативное и не всегда логически верное толкование значений. Заведомо отказавшись от целостного повествовательного раскрытия смысла того или иного термина, Владимир Иванович, стремившийся избегать «сухие бесплодные определения», объяснял одни слова другими.
Выстраивая длинный ряд синонимов к трактуемому понятию, Даль передавал заложенный в слове смысл, порой сближая совершенно разные лексемы, как это произошло с термином «бобыль», который он раскрыл по средствам синонима пролетарий. Иногда для расшифровки смысла слова Даль обращался к народному творчеству и приводил в качестве определения пословицы и поговорки, которых в его труде представлено около 30 тыс.
