6 августа экспедиция Джорджа Де-Лонга оставила остров Беннетта и двинулась в сторону Новосибирских островов. Открытой воды стало заметно больше, и, пользуясь разводьями, путники продвигались на шлюпках. Время от времени шлюпки приходилось перетаскивать через ледяные перемычки.
После долгих блужданий они достигли Семёновского острова, а затем снова двинулись в путь по направлению к устью Лены. 12 сентября участники похода вышли к открытой воде и пересели в лодки, одной из которых командовал Де-Лонг, второй — лейтенант Чипп, третьей — лейтенант Мельвилль.
Неподалёку от берега материка шторм разметал лодки, и участники экспедиции потеряли друг друга из виду. Судьба членов экипажа лодки лейтенанта Чиппа осталась неизвестной, по всей видимости, они утонули в штормовом море.
Де-Лонг с товарищами высадился на пустынный берег в дельте Лены и направился на юг. Запасы продовольствия группы закончились, болезни и голод остановили поход. Командир отряда отправил за помощью двух наиболее здоровых членов экипажа — матросов Ниндеманна и Нороса.
Дневник Де-Лонга:
Суббота. 1 октября 1881 г. 14 человек офицеров и экипажа с полярного судна США "Жаннетта" высадились на лёд. Мы пойдём к западному берегу Лены. Провианта у нас на 2 дня, а так как до сих пор мы были достаточно счастливы, то и не заботимся о будущем.
Воскресенье. 2 октября. Карта моя решительно никуда не годится. Я должен на авось продолжать путь на юг и предоставил Богу довести нас до какого-нибудь поселения человеческого, так как сами себе помочь мы не в состоянии… пищи хватит на 1 день.
Понедельник. 3 октября. У нас осталась лишь полуголодная собака. Да поможет нам Бог. При переправе лёд подо мной треснул, и я окунулся в ледяную воду по самые плечи. На ужин ничего другого не оставалось, кроме собаки. Ели все, кроме меня и доктора. Дров мало, ночуем под открытым небом. Мы не согрелись, и высушиться нам не представляется возможным.
Среда. 5 октября. Повар готовит на завтрак чай из спитых чайных листьев… этим мы должны довольствоваться до вечера. Мы можем ждать спасения лишь от чуда — более никакого исхода я не вижу.
Четверг. Все очень слабы…
Пятница. Последняя горсточка чая опущена сегодня в котёл, и теперь нам предстоит переход в 35 вёрст, на которые мы имеем — немного спитого чая и 2 полштофа спирта.
Суббота. Завтра: 20 грамм спирта в полупинте горячей воды. Холодно. Мало дров. На ужин — 10 грамм спирта.
Воскресенье. Отслужили церковную службу, и я отсылаю двух матросов за помощью. Перешли через реку. Снова провалились под лёд.
Понедельник. Последние 10 грамм спирта. Съедаем куски оленьей кожи. Истощены окончательно. На ужин — лишь по ложечке глицерина.
Вторник. Буря со снегом. К дальнейшему продвижению не способны. Дичи нет. Больше нет дров.
Среда. На обед сварили две пригоршни полярной ивы в горшке воды. Навар выпили. Мы делаемся всё слабее и слабее.
Четверг. Чай из травы. От посланных матросов нет вестей. Нет обуви.
С продуктами у матросов Ниндеманна и Нороса было не лучше, а багаж необременителен: они тащили с собой одеяло, ружьё, четыре десятка патронов, неполную бутылку спирта. В первый день пути они застрелили куропатку, которая в жареном виде послужила обедом, на ужин Ниндеманн и Норос поджарили подошву от сапога и сосали её, пока не уснули у костра от усталости и истощения.
Утром они попали в незамёрзшую трясину и едва выбрались из неё, а ночь провели в снежном сугробе. На третий день пути Ниндеманн и Норос встретили хижину промышленников, где нашли оленьи кости.
Путь с каждым днём становился труднее. Есть было нечего. Бутылка со спиртом разбилась. На этот раз обед состоял из оленьей кожи с брюк Ниндеманна. Бушевали метели, дул пронизывающий ветер, лёд на протоках часто проваливался, и матросы купались в ледяной воде. Огонь костра уже не согревал продрогших до костей путешественников. Выспаться не было ни малейшей возможности, так как они ночевали большей частью в снегу под открытым небом.
19 октября Ниндеманн и Норос увидели хижину и в лодке около неё нашли заплесневелую рыбу. Они с жадностью набросились на неё. На следующее утро они заболели и остались в хижине. На третий день вынужденной остановки дверь хижины открылась, и на пороге появился якут. Матросы пригласили его отведать рыбы, но он ответил, что её "нельзя кушать", и, снабдив несчастных путешественников сапогами, одеждой и оленьими шкурами, умчался на упряжке. Спустя несколько часов он вернулся с двумя товарищами и привёз свежей рыбы. В этот же вечер матросов доставили в якутское становище, накормили их варёной олениной и устроили на ночлег в юртах.
На следующее утро якуты двинулись на юг. Попытки Нороса и Ниндеманна объяснить трагическое положение отряда Де-Лонга не имели успеха. Якуты не понимали американцев.
Изучая подробно историю этой трагической экспедиции, я до сих пор не могу понять, как можно было не объяснить, что их товарищи погибают? Жестами, рисунками, мимикой, да как угодно. Помощь была очень близка, если бы… Но история не терпит сослагательного склонения.
Вскоре матросы вместе с якутами прибыли в селение Ки-Марк-Сурку. Здесь они встретили ссыльного Кузьму Еремеева, который взял от них записку и сказал, что доставит в Булун, куда вскоре направились и путешественники. Якуты снабдили их упряжкой, одеждой и продовольствием. В Булуне Ниндеманн и Норос встретили теплый приём. Они были сильно больны и почти не выходили на улицу.
Вечером 2 ноября из окна избы они увидели, что к их жилищу приближается человек в меховой одежде, какую носили только члены экспедиции на "Жаннетте". Это был инженер Мельвилль, который рассказал, что его группе очень повезло. Они быстро повстречали местных жителей-якутов, которые оказали им помощь. Узнав маршрут Ниндеманна и Нороса, не раздумывая, Мельвилль отправился на розыски своих товарищей. Однако поиски капитана и остальных моряков не дали результатов, а вскоре метели окончательно похоронили надежду найти их живыми. Лишь в марте 1882 года Мельвилль и его поисковая экспедиция нашли последний лагерь капитана и членов экспедиции, что были с ним в лодке. Рядом с телом Де-Лонга лежал его дневник, который он вёл до конца. Судя по всему, Де-Лонг ушёл из жизни последним, как и полагается настоящему капитану.
Последняя страница дневника Джорджа Де-Лонга:
"17 октября, понедельник, 127-й день. К закату скончался Алексей от истощения.
21 октября, пятница, 131-й день. Около полуночи обнаружили, что Каак, лежавший между мною и доктором, скончался. Около полудня скончался Ли.
22 октября, суббота, 132-й день. Мы слишком слабы и не можем снести тела Ли и Каака на лёд. Я с доктором и Коллинсом отнесли трупы за угол, так что их не видно.
23 октября, воскресенье, 133-й день. Все очень слабы. Спали или лежали целый день. До наступления сумерек собрали немного дров. У нас нет обуви. Ноги болят.
24 октября, понедельник, 134-й день. Тяжёлая ночь.
25 октября, вторник, 135-й день.
26 октября, среда, 136-й день.
27 октября, четверг, 137-й день. Иверсен совершенно обессилел.
28 октября, пятница, 138-й день. Иверсен скончался рано утром.
29 октября, суббота, 139-й день. Ночью скончался Дресслер.
30 октября, воскресенье, 140-й день. Ночью скончались Бойд и Гертц. Умирает Коллинс…"
Дневник и карандаш через 144 дня были найдены около его тела.
Замёрзшие тела Де-Лонга и его спутников Мельвилль перенёс на высокую скалу Кюегель-Хая и похоронил там. Над братской могилой соорудили из камня и дерева высокую пирамиду и над ней укрепили крест с надписью на английском языке: "Памяти 12 офицеров и матросов американского полярного парового судна "Жаннетта", умерших от голода в дельте Лены в октябре 1881 года".
Затем Мельвилль отправился на поиски экипажа катера Чиппа, но никаких следов не обнаружил. Из 33 человек, отправившихся на "Жаннетте", назад вернулось лишь 13.
Всю историю экспедиции можно узнать из книги "Плавание «Жаннеты»" издательства Паулсен. Купить
В 1883 году тела погибших отправили в США, где их перезахоронили на Вудлонском кладбище, а стараниями вдовы Де-Лонга установили мемориал "Жаннетты". Следует отметить, что русские власти на местах оказывали всю посильную помощь американским полярникам. Американское правительство оценило вклад жителей Восточной Сибири. В 1885 году лейтенант Шютц прибыл снова в этой суровый, но гостеприимный край с благодарной миссией. Ему поручили вручить награды всем людям, кто принимал участие в операции спасения американской полярной экспедиции.
К сожалению, губернатор Якутска генерал-майор Георгий Черняев не дожил до этого момента, и шпагу, предназначенную ему в подарок от вашингтонского правительства, передали российскому императору. Вот её описание: "Черенокъ изъ прекраснѣйшей стали, ножны и эфесъ изъ золота. На первомъ вырѣзаны сани, запряженныя собаками и оленями, и «Жаннетта» и подписано: "подарена президентомъ Соединенныхъ Штатовъ генералъ-маіору Георгію Ѳедоровичу Черняеву, губернатору Якутска въ Восточной Сибири за значительныя услуги, оказанныя имъ оставшимся въ живыхъ послѣ арктическаго изслѣдованія парохода «Жаннетта» и ѣздившимъ на поиски лицамъ". Эта шпага хранится в запасниках Эрмитажа. Правда, после революции её ножны исчезли.
Лейтенант Шютц настолько хорошо изучил русский язык во время своего пребывания при поисках экипажа "Жаннетты" в Сибири, что ездил уже без проводника и переводчика. Шютц возвратился из Якутской области только через 8 месяцев, так как ему пришлось посетить отдалённые места устья Лены и разыскать в снежной тундре кочующих якутов для раздачи им наград. Всего вручили 12 золотых и 17 серебряных медалей.
Потомков спасителей группы Мельвилля американской полярной экспедиции автору статьи удалось обнаружить спустя почти 140 лет после известных печальных событий. Большинство из них проживают в наслеге Быков Мыс, что недалеко от Тикси. А селение Зимовьелях, жители которого спасли погибавших от голода, и о котором упоминает Джордж Мельвилль, находилось как раз в нескольких километрах от Быкова Мыса. Как оказалось, одну из наград американского правительства — серебряную медаль "За мужество и человеколюбие", вручённую Алексею Ачикасову за активную помощь в спасении членов экспедиции экипажа "Жаннетты", случайно нашли при разборе старого родового дома Ачикасова в селении Тумат.
На её реверсе под фамилией президента САСШ (так тогда назывались США) стоит фамилия Ачикасова, то есть такая медаль в единственном экземпляре.
Некоторое время эта медаль находилась на хранении у председателя местного РГО Александра Гукова. Затем её забрал один из потомков, который уехал в Крым, пытался продать медаль. Но за награду давали цену лома серебра. Никого не интересовала историческая подоплёка. Тогда владелец награды оставил её у своей дочери. Мне пришлось приложить немало усилий, прежде чем её найти.
Сейчас идут переговоры о передачи этого раритета в местный музей. В 2017 году в Якутию прибыл праправнук Де-Лонга, который удивился, что здесь хорошо знают и помнят его предка и историю экспедиции "Жаннетты".
В Музее истории развития Арктики в Тикси находится подлинник перекладины креста с Кюегель-Хая (сейчас её уже называют Американской горой), и есть отдельная экспозиция, посвящённая этой трагической экспедиции. Стоя у креста, невольно вспоминаются записи Де-Лонга в дневнике, звучащие с некоторой долей иронии: "О зимовке в полярном паке хорошо читать у камина в уютном доме, но перенести такую зимовку — достаточно, чтобы преждевременно состариться". То ли Де-Лонг посмеивался над своей судьбой, то ли предупреждал следующих за ним…
