В эпоху сталинских репрессий сотрудники НКВД пачками «разоблачали» фиктивные «контрреволюционные организации». Начало этой практике было положено ещё в 1918 году, когда в Петрограде в руки чекистов попали члены так называемой «Каморры народной расправы». По мнению современных исследователей, такой организации в действительности никогда не существовало.
В мае 1918 года представители домовых комитетов Петрограда получили отпечатанные на машинке письма. В послании им предписывалось сообщить всю имеющуюся у них информацию о «жидах и большевиках», проживающих в их доме. Как объяснялось, «враги русского народа» должны быть на учёте, чтобы их всех можно было «перерезать». Письма получили и некоторые «презренные сыны Иуды» (так были обозначены адресаты). Им злоумышленники угрожали смертью, пользуясь высокопарным стилем:
«Дни твои сочтены, и скоро грязная душа твоя выйдет из смрадного своего обиталища. Беги без оглядки, пока не поздно, и не оскверняй воздух своим дыханием. Дни твои сочтены».
И те, и другие письма были подписаны одинаково: Главный Штаб «Каморры народной расправы». Название это было не новым. Некая группа черносотенцев с таким названием, предположительно, существовала ещё в ходе революции 1905 года, затем листовки от имени «Каморры» рассылались во время известного «дела Бейлиса» в Киеве. И вот – третья «реинкарнация».
По версии, изложенной историками ленинградской милиции Михаилом Скрябиным и Иваном Савченко, в доме предполагаемого главаря шайки был проведён обыск. Сначала ничего не удалось найти, но затем сыщика Кренёва заинтересовал золотой кулон, висевший на статуэтке танцовщицы. Внутри кулона обнаружился перечень имён, написанный на папиросной бумаге. Так якобы и удалось поймать членов тайной организации.
В газетах сообщение о разгроме «Каморры народной расправы» появилось 22 мая. Сообщалось, что задержаны «известный черносотенец-погромщик» Лука Злотников (издатель журнала «Паук») и другие члены организации. Сама «Каморра» была объявлена «филиалом» монархического «Союза спасения Родины».
Как считают современные исследователи, дело «Каморры» от начала до конца было сфабриковано чекистами. Рассылка писем по домовым комитетам была бессмысленным и опасным мероприятием для реальных заговорщиков. Весь материальный «антураж» дела также выдавал его неестественность.
«Что стоит одна только печать – православный крест вкупе с названием итальянской разбойничьей организации! (Не будучи националистом и антисемитом, автор настоящего исследования всё же считает, что подобное могло родиться только в голове человека, не имевшего отношения к православию, – но уж никак не у русского князя и людей его круга)», – отмечает известный историк отечественного криминала Александр Сидоров (Фима Жиганец).
Возможно, в этом деле проявилось отмечаемое биографами «врождённое чувство юмора» председателя Петроградского ЧК Моисея Урицкого, а также его знакомство с художественной литературой начала века. Можно вспомнить, например, юмористический рассказ Аркадия Аверченко «Чёрный орёл», написанный в 1911 году. По сюжету, «партия анархистов «Чёрный Северный Орёл» (в лице гимназиста Ильи Хромоногова) присылает некоему гражданину Дукмасову записки с угрозами, вымогая у него деньги. Версия о претворении в жизнь откровенно пародийного сюжета не такая уж фантастическая, учитывая, что в эмиграции журнал «Сатирикон», где печатался Аверченко, был излюбленным чтением Урицкого.
Задержанным членам «Каморры», однако, было вовсе не смешно. Их список, к слову, варьируется. В ряде источников есть упоминание о некоем «князе Боярском», но, скорее всего, это вымышленное лицо.
Кроме художника-карикатуриста Злотникова были задержан связанный в прошлом с черносотенным «Союзом Русского народа» петроградец Леонид Бобров и богатый благотворитель Василий Мухин, а также некие Быстрицкий, Мусин, Жданов, Ревенко и Фильденкрейц.
Расследование свелось к тому, что чекисты «выяснили», где именно Злотников получил клише для печати – в фотоцинкографии Василия Дворянчикова. Показания владельца заведения – по сути, единственное весомое доказательство существования «Каморры». Их оказалось достаточно, чтобы расстрелять семерых человек.
Зачем же Урицкий устроил столь топорное, опереточное «шоу» с рассылкой писем? По мнению Фимы Жиганца, в Петрограде действительно существовала организация, занимавшаяся незаконным вывозом драгоценностей за рубеж. А Урицкий использовал это дело для героизации чекистов, борющихся с «белогвардейско-итальянской мафией».
А писатель Николай Коняев, посвятивший «Каморре народной расправы» книгу «Гибель красных Моисеев», считает, что большевики затеяли это дело, чтобы консолидировать петроградских евреев. Многие из них принадлежали к враждебным большевикам партиям меньшевиков и эсеров. Страх перед погромами должен был заставить их сплотиться вокруг власти. Попутно чекисты решили устранить слишком активных антисемитов и монархистов, которые если и не составляли единой организации, то вполне могли бы, по мысли Урицкого, её составлять.
