Третья главаТут и без подписи всё ясно
Пора рассказать о том, как газета "Московский корреспондент" сенсационно "женила" Владимира Путина на гимнастке Алине Кабаевой. Случилось это весной 2008 года.
И тут требуются некоторые предварительные пояснения.
Газета "Московский корреспондент", или попросту Москор, ненадолго стала всемирно известной. Но этот калиф на час давно скончался, породив целую мифологию, и надо бы восстановить истину.
Вендетта с интифадойГазету эту придумал, основал и финансировал банкир Александр Лебедев, большой оригинал и самодур с претензиями на некоторую оппозиционность и даже "идеализм". Он с середины нулевых годов стал выделяться среди собратьев-олигархов - завел блог (правда, вёл его не сам, но курировал лично), собирал посиделки блогеров в московских кабаках, и в двух таких мероприятиях я участвовал - из чистого любопытства. Наконец, Лебедев объявил своеобразную "вендетту и интифаду" Юрию Лужкову, ради борьбы с которым и затеял Москор.
Газета должна была разоблачать московского "лицемэра" (если это слово придумал сам Лебедев, то надо отдать ему должное), стараясь при этом оставаться в рамках законности. Получалось это с переменным успехом, несколько раз Лужков все-таки нашел повод подать в суд и, естественно, выиграть - столичные суды всегда брали сторону столичного градоначальника.
Правда, выигрыш этот всякий раз был символическим, так как суды обязывали Москор выплатить минимально возможную компенсацию за ущерб так называемым "чести-достоинству" Лужкова. Иначе говоря, фактически все иски Лужкова признавались полной фигней и туфтой, но судьи, которые зависели от истца, не могли так прямо это признать.
Я обо всем этом подробно рассказываю, потому что сам работал в Москоре - но с перерывами! И это обстоятельство тоже надо пояснить.
Перешел я в Москор осенью 2007 года, когда стало ясно, что ПРС - агентство Пресс-секретарь, о котором я рассказывал в прошлой главе - скоро загнется. Что и случилось пару месяцев спустя, причем хозяева конторы так и не выдали сотрудникам зарплату за последний месяц или два. Но я успел раньше соскочить с подножки гибнущего "поезда".
Amicus PlatoВ Москор меня позвал мой старый друг Дуда, Игорь Дудинский, о котором я уже много раз писал. Он был первым заместителем главного редактора.
А главным редактором был Гриша Нехорошев, журналист, с которым я знаком больше 20 лет. У нас были нормальные отношения, но только до и после того, как Нехорошев был моим непосредственным начальником. В любом случае, истина дороже, и я не могу не написать, что думаю об этом человеке.
Гриша - хороший журналист, репортер, автор расследований, оригинально мыслящий, с фантазией, но он категорически не может быть начальником. Ему противопоказано руководить людьми. Лебедев этого не знал, да и никто не мог этого знать заранее, но мне это стало ясно почти сразу.
Не хочу вдаваться в неинтересные мелкие подробности, скажу только, что мои отношения с Нехорошевым в пору работы в Москоре складывались сложно и конфликтно. Меня взяли заместителем главного редактора, и я курировал, так сказать, общественно-политическую часть газеты. Но я несколько раз писал заявления об уходе и два раза уходил.
Для данного сюжета это важно. Так как, во-первых, в тот краткий период, когда была опубликована заметка о Путине с Кабаевой, я не находился в штате газеты. Во-вторых, так как если бы я находился в штате, такой материал никак не мог бы пройти мимо меня. Более того - меня бы неизбежно попросили его написать. Но обошлось.
Не люблю сослагательное наклонение и не хочу разводить турусы на колесах насчет того, как бы я поступил, если бы идея выдать на гора подобного рода заметку возникла при мне. Если бы у бабушки были яйца, она была бы дедушкой. И хватит об этом.
Куда интереснее рассказать о том, как было. Я хоть и ушел из газеты (ненадолго, ибо через пару дней вернулся в штат), но со всеми постоянно общался и знал практически все подробности.
Скучная заметка, которая потрясла мирИтак, всё началось с банальной ситуации: на утренней планерке выяснилось, что "нечего ставить в номер". В ежедневной газете это случается почти каждый день, но потом всё как-то образуется.
В тот день долго не образовывалось, в результате чего Нехорошев рассердился и ушел. Неважно куда, это не имеет отношения к сюжету. Надо сказать, что Гриша так сердился и уходил регулярно, это в его характере.
"На хозяйстве" остался Дуда, человек, как уже известно, креативный, и он бы непременно что-нибудь придумал, но тут в редакцию пришла Надя Королева, ответственный секретарь, и просто так, в порядке трёпа, рассказала о ходящей в коридорах власти сплетне насчет романа Путина с Алиной Кабаевой.
Мало ли какие сплетни бродят по высшим эшелонам власти и редакциям! Не стоит обращать на них внимание. Но тут зерно вдруг упало в благодатную почву - в мозг Дудинского, томившегося из-за того, что "нечего ставить в номер".
Он и решил раздуть сплетню, масштабировать ее до полнокровной сенсации: дескать, у Путина не просто роман, а он вот-вот разведется с Людмилой и женится на спортсменке-"комсомолке".
Впоследствии некоторые мои друзья-конспирологи придумали целую сложную схему: мол, то ли Надю специально подослали с этой сплетней, то ли ей сознательно рассказали, а за этим стоял... Лужков. Ну и прочие домыслы.
Я считаю, что ничего этого не было. Зато была безмерная, я бы сказал несоразмерная фантазия Дуды, привыкшего ранее в "Мегаполис-Экспрессе" раздувать сенсации на ровном месте. А тут и место было вроде бы не "ровное". Слухи и сплетни имели место на самом деле.
Писать заметку поручили опытному, бывалому журналисту, недавно пришедшему в газету (в Москоре была потрясающая текучесть кадров) Сергею Тополю. Солидный респектабельный профессионал взялся исполнять это неблагодарное задание. Другой, хоть сам Дудинский, написал бы намного лучше. По-моему, у Тополя статья получилась скучноватой, написанной несколько казенно-суконно.
Что немедленно отметил вернувшийся в редакцию Нехорошев. "Скучная какая-то заметка", - справедливо сказал Гриша, прочитав опус Тополя, даже не подозревая, что эта "скучная заметка" через сутки взорвется такой мегатонной бомбой, что страшно даже себе представить. Дуда это понимал, и он убедил главного редактора, что эту "скучную заметку" ставить надо. Нехорошев, скрепя сердце, согласился, вписав в заметку несколько дополнительных абзацев от себя.
Вот та газета. Естественно, я храню номер, и не в единственном экземпляре
Более крупный план
Дошел до своего апогеяНа завтра и в последующие дни рвануло так, что мало не показалось. Потрясенный Лебедев, которого никто не удосужился проинформировать о подготовке сенсации такой взрывной силы, просто охренел.
В редакцию Москора помчались корреспонденты чуть ли не всех мировых агентств и изданий. В центре внимания был Дуда, который дал столько интервью на один квадратный метр, сколько редко кому в жизни приходилось давать. Звонили всем остальным сотрудникам, даже мне, хотя я честно отвечал, что не был в штате газеты в тот день, все равно приходилось что-то комментировать, и по-русски, и по-английски.
Хотя что тут можно было комментировать? Первое. Прямо и честно скажу, что меня совершенно не интересует, каковы в действительности отношения между Путиным и Кабаевой. Несмотря на то, что я много лет проработал в бульварной газете, а может быть именно поэтому я глубоко равнодушен к подробностям личной жизни больших начальников. Ханжество мне тоже чуждо, американские придирки к Клинтону считаю полным идиотизмом, пусть трахаются, как и с кем хотят, мне наплевать.
Второе. Путин терпеть не может вмешательства в его семейную и личную жизнь, неважно, подлинную или мнимую. Он был разозлен, чего не скрывал, требуя не лезть с "гриппозным носом" в его интимные дела. Опять-таки, мои друзья-конспирологи зачем-то вычисляли, кого конкретно имел в виду президент - то есть, у кого был насморк в те роковые дни: у Лебедева или у Нехорошева? Чушь собачья. Путин никого не имел в виду, "гриппозный нос" был просто фигурой речи.
Тем более, что Дуда не остановился на одной публикации, он продолжал развивать тему: кто-то из сотрудников позвонил Марату Кабаеву, отцу Алины, в прошлом известному футболисту "Пахтакора", проживавшему в Ташкенте, и спросил его, не возражает ли тот против брака его дочери с президентом РФ? Простодушный футболист офигел и радостно одобрил такую перспективу (естественно, у него не было никакой собственной информации). Видимо, это уже стало последней каплей, хотя в принципе и без нее можно было обойтись.
В результате газету Лебедев вынужден был прикрыть. Это было неизбежно. Банкир-"идеалист" в те дни совершал какие-то странные телодвижения: например, Нехорошева как бы арестовывали и куда-то отвозили для допроса некие загадочные силовики, оказавшиеся чинами из службы безопасности Лебедева, но тут я не знаю всех нюансов и подробностей.
Строго говоря, хотя Гриша как главный редактор нес ответственность за всё напечатанное в газете, он не был причастен к рождению сенсации. Это был плод деятельности Дудинского, человека неслыханной широты и размаха, которого невозможно вместить ни в какие рамки.
Строго говоря, "Московский корреспондент" в день выхода той сенсации достиг своего максимума, апогея и зенита. После серии заметок о "возможном браке" Путина с Кабаевой уже можно было больше ничего не писать. Так что закрытие ежедневного варианта Москора было закономерным.
Потом, спустя полгода ненадолго возник еженедельный Москор, но это уже другая история.
Работа выдающегося мастера фотографии Алексея Агеева, с которым мы вместе работали в обоих вариантах газеты "Московский корреспондент".
Если кто не узнал, крайний слева - это я. С двумя бокалами, так как второй несу кому-то из друзей. Имена и фамилии девушек мне неизвестны
Необязательные мемуары
