Сюжет о заколдованной невесте (или женихе) очень распространен и встречается в сказках многих народов, однако именно русский вариант поражает фантастическими и очень нелогичными подробностями: жена-земноводное, стрела как залог брачных обязательств, странный танец с вылетающими из рукавов костями-птицами. Как и многие другие старинные сказки, «Царевна-лягушка» несет в себе множество «культурных кодов», которые уже непонятны нам сегодня.
Первой «несуразностью» сказки с современной точки зрения является очень ненадежный способ выбора невест для царских сыновей с помощью стрелы: «Куда стрела упадет, там и невест себе ищите» - кажется, что для продолжения царского рода можно было бы отнестись посерьезнее к подобной задаче. Однако археологические находки показывают, что стрелы были частым атрибутом свадебных обрядов древних славян. Они не только защищали от нечистой силы, но и символизировали плодородие, поэтому стрелы и наконечники часто дарили новобрачным. Дольше всего этот обычай сохранялся в Белоруссии.
Иллюстрация И. Я. Билибина
Кроме того, выстрел, произведенный с соблюдением всех обрядовых моментов, освященный волей самого отца семейства, конечно, отдавал важный выбор на волю высших сил, и дальнейший ход событий в сказке это подтверждает: невесты находятся именно такие, какие братьям и нужны. Этот факт, кстати, всегда подчеркивали кинематографисты и мультипликаторы, создающие свои версии старинной сказки – невесты старших братьев, хоть могут быть и неказисты, но всегда «под стать» своим женихам.
Что же касается младшего, то он после долгих блужданий оказывается на болоте, где и находит свою суженую. В более старинном варианте сказки, который называется «Сказка о лягушке и богатыре», после трехдневных скитаний Иван находит лягушку, и она сразу показывает ему свои магические способности. Перекувырнувшись, бойкая невеста наколдовывает сначала «разукрашенную беседку», а затем и «стол со всяким кушаньем и напитками». После такого не жениться на ней, конечно, нельзя!
«Царевна-лягушка». Иллюстрации И. Билибина стали классическими для этой сказки
Интересно, что в двадцатые годы XX века археолог А. Н. Лявданский обнаружил на Смоленщине целый ряд городищ, расположенных в болотистой местности. Все они представляли собой круглые площадки. Так как следов постоянной жизни и укреплений вокруг у построек не было, ученые пришли к выводу, что имеют дело с древними храмами. По распространенным представлениям, религиозные сооружения древние славяне создавали на возвышенностях, однако, судя по этим находкам, болота также были объектами поклонения:
«Видна несомненная связь с культом воды и подводно-подземным "нижним миром", лучше всего выраженным самим болотом с его неизведанными и недоступными глубинами, болотными огнями, коварством болотной зелени и трясин, зловредностью болотных лихорадок. (...) Возникает предположение, что болотные городища могли быть посвящены хозяину этого нижнего мира, в роли которого часто выступает ящер.» (Б. А. Рыбаков, «Язычество Древней Руси»)
Так что земноводное, привечающее богатыря на болоте в особом строении, становится загадочной, но доброй и прекрасной повелительницей сил воды, которая волею богов выбирает себе в мужья человека. Этот образ рассматривается в науке как архетип тотемной супруги, на которой должен был жениться первобытный охотник для того, чтобы охота выдалась удачной. Именно такую трактовку невесты-оборотня подтверждает затем странный танец Царевны-лягушки на пиру, который не могут повторить старшие невестки. Как мы все помним, из недопитого вина и недоеденных костей прекрасная женщина создала целый новый мир: «Махнула правой рукой – стали леса и воды; махнула левой – стали летать разны птицы».
Иллюстрация Виктора Васнецова к сказке «Царевна-лягушка»
Ученые считают, что подобные танцы, названные в летописях «многовертимым плясанием», исполнялись девушками во время русалий – весеннего праздника, посвященного силе природы, плодородию и водным божествам. Русалии отмечали и после принятия христианства. Важным элементом танцев были длинные рукава, которые превращались в настоящие «крылья» плясуний. Так что, скорее всего, сцена на царском пиру описывает древний славянский весенний ритуал, во всяком случае, его внутреннюю сущность – возрождение природы - то, что видели и чувствовали наши предки, глядя на танцующих девушек.
Изображение пира и ритуальной пляски на средневековом браслете-наруче
Интересно, что не так давно и Царевна-лягушка обрела в нашей стране конкретную «прописку». Все больше сказочных персонажей вслед за Дедом-Морозом получают официальные «резиденции». Местом рождения Квакушки решили объявить город Шадринск Курганской области, ведь именно там местный краевед и просветитель Александр Никифорович Зырянов записал эту сказку и предоставил ее затем для публикации собирателю русского фольклора А. Н. Афанасьеву. Сборник «Народные русские сказки», вышедший под его редакцией в 1855—1863 годах, был в свое время самым известным и полным.
