Осенним днем 1990 года читателей советской прессы поразила статья под заголовком «Катя Майорова – мисс КГБ». Даже в эпоху гласности сотрудники Комитета государственной безопасности редко становились героями газетных публикаций. А уж в таком «легкомысленном» контексте главная спецслужба СССР никогда прежде не упоминалась.
В конце восьмидесятых перестроечное советское общество словно бы заново открыло для себя женскую привлекательность. Страну захлестнула волна конкурсов красоты – «Московская красавица», «Мисс СССР» и их региональные клоны. Но даже на этом фоне новость о присуждении титула «Мисс КГБ» казалась сенсационной. Слишком уж закрытой структурой был орган госбезопасности и слишком зловещие слухи ходили вокруг красавиц-чекисток. Внешне привлекательных агентесс руководители КГБ называли «ласточками» — с их помощью плелись сети вокруг иностранных дипломатов и других ценных источников информации. Стратегия так называемой «медовой ловушки» заключалась в том, чтобы скомпрометировать человека интимной связью с «ласточкой», а затем шантажом или уговорами принудить его к сотрудничеству.
Неизвестно, приходилось ли победительнице конкурса «Мисс КГБ» Екатерине Майоровой принимать участие в подобных операциях. Однако внешние данные 21-летней девушки действительно были отменными. На фотографиях, сохранившихся в архиве ИТАР-ТАСС, предстает симпатичная зеленоглазая брюнетка с популярной в ту пору объемной прической и наложенными на щеки румянами. На одном из кадров улыбающаяся Майорова позирует на фоне портрета основателя ВЧК Феликса Дзержинского. Другой снимок был сделан на рабочем месте Майоровой – на нем она держит телефонную трубку. Не забыли «пиарщики» КГБ показать девушку и в условиях, приближенных к боевым – во время стрельб в тире и на занятиях в секции рукопашного боя.
Неудивительно, что Екатериной Майоровой заинтересовались находившиеся в Москве иностранные журналисты, которые надеялись выведать у «Мисс КГБ» что-либо о «внутренней кухне» советской спецслужбы. Одно из интервью девушка дала корреспонденту The Washington Post Дэвиду Ремнику.
«Передо мной стояла Катя Майорова – красавица в свитере из ангорской шерсти и обтягивающих итальянских джинсах. В присутствии офицера КГБ, отвечавшего «за связи с прессой», Катя ответила на мои вопросы – или, можно сказать, не ответила. По ее словам, конкурс красоты проводился «закрыто», тайной было даже число конкурсанток. Понятно, что никакого конкурса вообще не было. Я решил, что это разумелось само собой и не требовало пояснения. Но Катя для человека, «обученного убивать» и состоявшего в одной из самых страшных организаций в мире, была очаровательна», — вспоминал впоследствии журналист. О себе Майорова сообщила прессе, что ей нравится фильм «Унесенные ветром», она увлекается вязанием, из еды предпочитает бананы, а ее любимый мужчина – Джеймс Бонд.
Создание столь необычного информационного повода объяснялось достаточно просто. На фоне публикаций о неприглядной роли спецслужбы-наследницы ЧК репутация КГБ в советском обществе сильно пошатнулась. Председатель КГБ Владимир Крючков, возглавивший ведомство в 1988 году, стремился убедить весь мир, что его структура «перестроилась» и стала своего рода «министерством любви». Он давал многочисленные пресс-конференции и даже устраивал экскурсии на Лубянку. Избрание «Мисс КГБ», как считал Дэвид Ремник, стало очередным способом саморекламы для советской спецслужбы, переживавшей нелегкие времена. Информации о дальнейшей жизни Екатерины Майоровой и ее служебной карьере в открытом доступе нет.
В 1990-х – 2000-х годах ФСБ России практически не афишировало информацию о каких-либо внутренних конкурсах красоты, хотя во многих силовых структурах подобные мероприятия традиционно проводятся к 8 марта, в т. ч. на региональном уровне. Впрочем, бывают и исключения. Например, в 2017 году кубанские СМИ сообщали о проведении конкурса красоты сотрудниц Пограничного управления ФСБ, в котором участвовало 10 девушек.
