В родном городе Мирный Архангельской области Прудовская работала диспетчером на железной дороге, потом отучилась на строительного инженера и стала работать на стройке, а спустя время получила юридическое образование и открыла свою практику. «Я пыталась защищать людей от государства: где-то незаконно уволили, где-то пенсию не хотят выплачивать. До войны выигрывала подобные суды», — рассказывает Лидия. В 2011 году у нее родился второй сын, но спустя время ему диагностировали порок сердца. Мальчик умер в 11 месяцев. «Его оперировали в Москве, но это не помогло. Был полный ужас и халатность врачей. Никому не пожелаю это пережить. Российская медицина — это вообще самое ужасное, что есть», — вспоминает Прудовская. После смерти сына в 2012 году Лидия вместе с мужем решили взять ребенка из детского дома. Женщина уже думала про это, потому что сама выросла без матери и целый год жила в интернате, а пережитая трагедия подстегнула принять окончательное решение. Прудовская собиралась взять ребенка из своего города, но в местном детском доме были дети только с тяжелыми заболеваниями. «После [смерти сына] для меня еще раз переживать больницы было смерти подобно», — объясняет она.По рекомендации знакомых Лидия съездила в Архангельск и встретилась с местными органами опеки. В тот же день, как только они с мужем вернулись в Мирный, ей позвонили из Архангельска и предложили познакомиться с мальчиком Женей. «На меня вообще ноль реакции, — вспоминает Лидия встречу с Женей. — Нам дали минут 15-20 познакомиться, все это время он прыгал на коленях у мужа. Он такой прям гиперактивный ребенок был. У него еще тогда резались зубки, и слюни рекой текли изо рта». Через две недели после первой встречи Женю забрали. «Мы один раз увидели и потом через две недели приехали уже за ним со всеми документами. Нам сказали, что так быстро ребенка у них ни разу не забирали», — улыбается Прудовская. «Мы его забрали, приехали домой, и начался период адаптации. Мы привыкали к нему, а он — к нам, — рассказывает женщина. — Для меня было удивительно, когда я поняла, что Женя сам себя укачивал в кроватке. Его кладешь в кроватку, а он сам раскачивается и засыпает. Бедный ребенок, в доме малютки персонала не хватало, и ему пришлось научиться самому засыпать». Прудовские забрали Женю, когда ему было 11 месяцев. В тот момент Лидия еще не знала, что уже беременна. «Деваться было некуда. Ребенок тут уже, мы ждем второго и все. Тяжеловато немножко было, когда два маленьких, но нам помогали родственники и моя старшая дочь от первого брака. Муж был мне не помощник — военный, все время на работе, в нарядах, — вспоминает Лидия. — Потихонечку справились, привыкли друг к другу. Вся моя большая семья безумно Женю полюбила. Мои две сестры души в нем не чают, а их дети считают его родным братом».
