Как римский военачальник-христианин из немолодого бородатого мученика превратился в гей-икону
АвторАнна Киселева
Святой Себастьян — один из самых известных католических святых. В раннее Средневековье его почитали как мученика, не предавшего веру и достойно принявшего смерть во имя Христа, а с конца XIV века, после эпидемии чумы, поразившей в середине столетия всю Европу, — и как защитника от этой болезни. Себастьяна казнили, когда ему было около тридцати лет, и о его жизни известно немного. Краткость жизнеописания повлияла на иконографию святого: художников в основном впечатляла история его казни и связанные с ней сюжеты, а не рассказы о том, как римский легионер Себастьян обращал в христианство своих однополчан.
Благодаря миланскому епископу и богослову святому Амвросию мы знаем, что Себастьян родился в Милане, а умер в Риме. Больше подробностей (хотя и их немного) нам известно благодаря «Золотой легенде» — средневековому сборнику житий святых, составленному в XIII веке монахом Иаковом Ворагинским, впоследствии архиепископом Генуи. Себастьян родился в Нарбонне, жил в Риме при императоре Диоклетиане (284–305), служил начальником гвардии и тайно исповедовал христианство. Узнав об этом, император приказал расстрелять его из лука. Однако Себастьян остался жив и начал обличать власть в преступлениях против христиан. Тогда Диоклетиан отдал повторный приказ о казни. Себастьяна забили палками, от чего он и умер в 287 году. Благодаря хронографу 354 года мы также знаем, что святой похоронен в римских катакомбах.
Святой Себастьян. Деталь мозаики, изображающей шествие мучеников. Равенна, середина VI векаruicon.ru
Самое раннее из дошедших до нас изображений святого Себастьяна — мозаика из базилики Сант-Аполлинаре-Нуово в Равенне, созданная в середине VI века. Узнать Себастьяна можно только по соответствующей подписи: он лишь один из 26 участников процессии святых и мучеников, которые шествуют к престолу Иисуса Христа от дворца Теодориха . Во главе процессии, вероятно, был изображен сам Теодорих, но к концу столетия, когда Равенна оказалась под влиянием Византии, арианские мозаики заменили новыми, и на них Теодориха уже нет. Святые почти не отличаются друг от друга: все, кроме святого Мартина и святого Лаврентия, одеты в белые тоги римских патрициев и несут в руках терновые венцы — символ мученичества. Себастьян изображен немолодым бородатым мужчиной: возраст — единственная историческая деталь в его облике.
Kunsthistorisches Museum / Google Art Project
На картине Андреа Мантеньи тело святого напряжено, и привязан он не к дереву, а к колонне триумфальной арки, напоминая скорее мраморную статую, нежели человека. Фон картины символичен: языческий мир уходит в прошлое, арка разрушена, у ног святого разбросаны обломки античных статуй. Ступня в сандалии и голова могли принадлежать одному из 200 каменных идолов, которых, согласно «Золотой легенде», разрушил Себастьян. Чуть дальше лежит другой обломок — кусок рельефа с амурами, собирающими виноград, с античного саркофага: сбор винограда мог символизировать жертву Иисуса и евхаристию.
В облаке в верхней части картины, слева, видна фигура всадника. Возможно, Мантенья снова вспоминает «Золотую легенду», где приведена версия, согласно которой имя Себастьян происходит от слова basto — «седло», а значит, святой — седло Иисуса, где церковь — это конь, а сам Иисус — всадник.
Staatliche Kunstsammlungen Dresden
По-настоящему популярным образ святого Себастьяна становится в Италии XV века. На ренессансных картинах изображена первая казнь: Себастьян привязан к дереву, а тело его пронзают стрелы. Теперь святой выглядит молодо и у него нет бороды. Уменьшается и количество стрел, хотя Иаков Ворагинский писал, что во время первой казни святой напоминал ежа — так много стрел в него было выпущено. Но художники эпохи Возрождения сосредоточены на красоте тела Себастьяна, а не на количестве ран — боль редко искажает лицо святого.
Дерево, к которому привязан святой, растет у канала на одной из венецианских площадей. Сцена казни не нарушает праздного спокойствия города, его жители продолжают прогуливаться, а стражник — единственный персонаж, связанный с Себастьяном, — уснул. Балконы дворца украшены турецкими коврами: они напоминают о процветании Венеции, случившемся благодаря торговле с Оттоманской империей.
Почитание святого Себастьяна усилилось в XIV и XV веке вместе с пришедшей в середине XIV века черной смертью: считалось, что Себастьян помогает защититься от чумы. С приходом чумы в Венецию в 1477 году связывают и картину да Мессины. Впрочем, художник умер всего через год в своей родной Сицилии, так что неизвестно, мог ли он успеть получить и выполнить такой заказ.
The Walters Art Museum
Как свидетельствует жизнеописание святого Себастьяна, первый случай избавления города от чумы благодаря его заступничеству произошел в конце VII века, а именно в 680 году, когда мощи святого отправили из Рима в Павию, пораженную эпидемией. Реликвию поместили в церкви Сан-Пьетро ин Винколи, посвятили Себастьяну алтарь, после чего чума ушла.
В Павию мощи Себастьяна попали скорее по политическим, нежели религиозным соображениям. В то время культа Себастьяна как защитника от чумы еще не существовало, зато он считался, наравне с Петром и Павлом, покровителем Рима. Незадолго до начала эпидемии тогдашний римский папа Агафон заключил союз с лангобардами . Перенесение мощей одного из самых влиятельных римских святых в Павию укрепляло этот союз, а последовавшее за этим исцеление города свидетельствовало о том, что союз одобрен Небесами.
В 1460-е годы, после почти векового отсутствия, чума вернулась на юг Франции, вспышки эпидемии в разных городах продолжались вплоть до начала XVI века. В Марсель чума приходила в 1476, 1483–1485, 1490 и 1494 годах. Спустя три года после очередной эпидемии, в 1497-м, авиньонский художник Йос Лиферинкс написал историю жизни святого Себастьяна для алтаря церкви Нотр-Дам-дез-Аккуль в Марселе. Алтарь посвящен и двум другим защитникам от болезней — святому Роху и святому Антонию. Одна из сцен изображает заступничество святого Себастьяна. Лиферинкс опирается на рассказ из «Золотой легенды», в основе которого — сюжет из «Истории лангобардов», написанной в конце VIII века средневековым монахом Павлом Диаконом. На картине изображена Павия, где свирепствует болезнь: живые не успевают хоронить мертвых, и прямо во время отпевания чума поражает одного из могильщиков. В небе видны два ангела: согласно «Золотой легенде», многие видели, как ангел в белых одеждах показывал ангелу смерти, какой дом поразить копьем, после чего оттуда выносили мертвецов. Вдалеке, на облаке, святой Себастьян молит Бога о спасении города. Впрочем, в Павии художник никогда не был, так что на картине, скорее всего, изображен его родной Авиньон.
Государственный Эрмитаж
После того как Диоклетиан приказал лучникам расстрелять Себастьяна, святого оставили умирать привязанным к дереву. Ночью к месту казни пришла святая Ирина. Она вытащила стрелы из тела Себастьяна, отнесла его к себе домой и вылечила. Эта история появляется в середине XVII века в сборнике «Деяния святых», составленном иезуитом Жаном Болландом. В его основе — более ранние средневековые тексты. В искусстве же линия о святой Ирине возникает еще раньше — в XV веке.
Исцеление Себастьяна от ран и его способность останавливать чуму считались чудом: чума обойдет молящегося, как Себастьяна миновали стрелы палачей. В конце XVI — XVII веке, в эпоху Контрреформации, на изображениях казни святого все чаще появляется святая Ирина — и церковь всячески поддерживает этот сюжет, пытаясь восстановить доверие католиков. Образ Ирины являл христианам, и в особенности христианкам, пример сострадания и заботы о ближнем, а также рационально объяснял, каким образом Себастьян остался жив. К этой сцене часто обращались художники, находившиеся под влиянием Караваджо, в том числе Хусепе Рибера. Большую часть жизни он провел в Неаполе, где видел работы Караваджо.
На этой картине в теле святого осталась всего одна стрела. Внимание зрителя приковано к Себастьяну, тогда как женские лица остаются в полумраке. В отличие от большинства художников, изображавших Ирину и ее помощницу освобождающими Себастьяна от веревок, Рибера оставляет святого привязанным к дереву. Запрокинутая голова, голая шея, отведенная рука подчеркивают его беззащитность.
The J. Paul Getty Trust
После того как святая Ирина спасла Себастьяна, он пришел во дворец Диоклетиана и начал упрекать его в жестокости по отношению к христианам. Разгневанный император велел снова казнить святого, а именно забить его палками, после чего сбросить тело в клоаку Максима — до сих пор существующий канал канализационной системы, заложенной в VI веке до н. э.
В ночь после смерти Себастьян явился благочестивой римской матроне Луцине, показал ей, куда было сброшено его тело, и женщина похоронила его в катакомбах у Аппиевой дороги . Рядом с тем местом, где Луцина обнаружила тело святого, построили небольшую церковь, но в XVII веке ее пришлось снести, чтобы освободить место для базилики Сант-Андреа делла Валле. Чтобы сохранить память о том, что здесь произошло, одну из капелл новой базилики посвятили святому Себастьяну, а семейную капеллу Барберини расписали сценами из его жизни.
Wikimedia Commons
В 1915 году в венской галерее «Арно» открылась персональная выставка Эгона Шиле. Для афиши Шиле использовал автопортрет в образе святого Себастьяна. На множестве своих портретов художник изображал себя смотрящим на зрителя в упор. Здесь же его глаза закрыты, а тело безвольно повисло в воздухе, встречая град стрел.
© Pierre et Gilles / burnley college digital photography / Flickr.com
Начиная с XV века художники, обращающиеся к образу святого Себастьяна, все чаще сосредоточивались на красоте его обнаженного тела, мученичество же отходило на второй план. Еще в первой половине XVI века Джорджо Вазари рассказывал в своей книге «Жизнеописания наиболее знаменитых живописцев, ваятелей и зодчих», что в монастыре Сан-Марко во Флоренции решили убрать из церкви изображение святого Себастьяна: многие прихожанки на исповеди сознавались в том, что картина вызывает у них греховные мысли. Наконец, к XX веку образ этого красивого юноши стал частью гей-культуры. На блестящих, китчевых фотографиях Пьера и Жиля святой Себастьян выглядит слишком желанным: не скрывая своей иронии, художники утрируют те смыслы, которыми изображения святого Себастьяна наделяли их предшественники.
