Если об этническом происхождении бродников и территории их расселения учеными до сих пор ведутся споры, то относительно их основного рода деятельности исследователи единодушны. И Лев Гумилев, и Николай Котляр пишут, что бродники отвечали за переправы и волоки на реках на большой территории от Подунавья до Подонья. Надо полагать, это было очень прибыльное дело.
О роде занятий бродников могут свидетельствовать записи арабского полководца Марвана, который в 736 году с военным походом прошел всю Хазарию и между Доном и Волгой встретил большие племена коневодов, которые также держали под контролем речные переправы.
Историк Владимир Пашуто считал, что бродники были кочевым народом, однако исследования Льва Гумилева и Игоря Фроянова не подтверждают это предположение. Так, Лев Гумилев в своей работе "Открытие Хазарии" пишет, что в ходе предпринятой им экспедиции в 1965 году на берегу Цимлянского моря им были обнаружены очевидные доказательства их оседлости. "Находка половины пряслица, надеваемого на веретено, показывает, что это не был военный стан, где женщинам некогда прясть шерсть. Это было оседлое поселение бродников неподалеку от понижения, где растут березы и осины и вода находится на полметра от поверхности".
Одна из версий происхождения казачества возводит его именно к бродникам. Косвенно об этом свидетельствует то, что именно бродники первыми носили на своих штанах лампасы. Эта традиция сохранилась и у казачьих воск. Так, донские казаки носят лампасы красного цвета, забайкальские - желтого, уральские - голубого.
На то, что бродники участвовали в формировании первого южного казачества указывает историк Николай Котляр, который особо отмечает, что сами процессы формирования как одного, так и второго сообщества весьма сходны: бродниками становились, как правило, беглые люди, стекавшиеся в Половецкие степи.
Кроме того, бродники были православными. Об этом свидетельствует факт принесения присяги воеводой Плоскыней Мстиславу Романовичу в 1223 году; то, что для магометян бродники были "неверными", а также то, что их пытался склонить к католичеству папа Григорий IX, пославший в 1227 году своих миссионеров «к куманам и в соседнюю страну бродников».
Об этнической принадлежности бродников ученые спорят по сей день. Вероятнее всего, они не были отдельным этносом, но и Котляр, и Пашуто не отвергают версии о том, что бродники относились к славянам.
Подтверждают это и зарубежные хронисты. Византийский историк Никита Хониат в речи, произнесенной в 1190 году, причислял бродников к тавроскифам. Интересно, что тавроскифами западные историки того времени называли русских. То есть византиец не относил бродников ни к команам (половцы), ни к влахам.
Вероятнее всего, можно говорить преимущественно о древнерусском этническом характере бродников. Этой версии придерживается, например, историк Федор Успенский.
Решающую роль бродники сыграли в битве на Калке, которая произошла 31 мая 1223 года. Бродники воевали на стороне татар. Донские бродники вместе с кавказскими черкесами были костяком третьего тумена монголо-татар. Ещё до сражения они обеспечили качественную, своевременную разведку, а также принимали участие в переговорном процессе.
После битвы бродниковский воевода Плоскиня даже уговорил остатки русского войска сдаться. Он, от лица монголов, обещал русским войскам, что за выкуп оставшиеся в живых русские будут освобождены. Однако монголо-татары обещания не сдержали. Сдавшиеся русские князья были положены под "дастрахан". Началась "пляска на костях".
После сражения на Калке бродники стали данниками монголо-татар
Об этом говорит письмо венгерского короля Белы lV папе Иннокентию (1254). В нем говорится, что татары «заставили платить дань Русь, Куманию, Бродников, Булгарию». Бродники продолжали обслуживать переправы, платили дань.
После XIII века упоминания о бродниках пропадают из исторической хроники. Достоверно судьба их неизвестна. Возможно, они постепенно пропали в результате постоянных стычек с кочевыми татарскими улусами: возможно, влились в войска Тохтамыша в XIV веке, или же их уничтожили османы в XV веке.
Вероятнее всего, они ассимилировались с формировавшимся казачеством. Этой версии придерживался уже упоминавшийся Лев Гумилев.
