Штудируем дневник Эжена Делакруа и публикуем фрагменты, в которых молодой художник объясняет, почему одиночество — благо для творца, и подсказывает, как преодолеть социальное отвлечение.
«Почти невозможно писать, будучи одной» — сетовала Сьюзен Зонтаг в своём дневнике, а знаменитый русский режиссёр Андрей Тарковский предостерегал молодых: «Люди, которые скучают сами с собой, находятся в опасности». Эти два полярных мнения существовали с давних времён, но в последнее время мы настолько стали избегать скуки, бояться остаться наедине с самими собой, что попросту разучились испытывать одиночество. Казалось бы — невелика потеря, но после великих откровений философов XX века, которые видели в одиночестве путь к нахождению своего истинного «Я», после осознания, что одиночество — необходимая составляющая творчества и созерцания, наша безмерная страсть к побегу в социальные сети и отгораживанию себя от внешнего мира гаджетами кажется если не жалкой, то крайне тупиковой.
Великий французский художник и старательный мемуарист («Дневник Делакруа» насчитывает более восьмисот страниц и охватывает все годы его сознательной жизни) Эжен Делакруа исследовал этот парадокс с выразительной утончённостью за два столетия до современной эпидемии компульсивной социальности и аллергии на одиночество. Когда он приблизился к своему двадцать шестому дню рождения, Делакруа сформулировал проблему, к которой впоследствии сам будет не раз возращаться и которая предстанет во всей своей красе перед жителями XXI века, утрачивающими способность к диалогу с собой: проблему выбора между обаянием социальной жизни и «плодородным одиночеством», необходимым для души и для творчества. Публикуем фрагменты из дневника Делакруа, в которых он размышляет о благе одиночества, и ни на что не намекаем: выбор по-прежнему остаётся за вами.
Воскресенье, 4 января (1824 г.)
«Несчастный, можно ли создать что-нибудь великое, вечно соприкасаясь со всей этой пошлостью? Думать о великом Микеланджело, питать себя великими и строгими красотами, которые насыщают душу! А я все отрываюсь от их изучения ради пустых развлечений. Ищи одиночества! Если твоя жизнь будет размеренной, здоровье не пострадает от твоего затворничества».
Среда, 31 марта (1824)
«Надо мало есть за обедом и работать по вечерам одному. Я думаю, что бывать время от времени в большом свете или просто в свете менее вредно для развития и умственной работы, что бы по этому поводу ни разглагольствовали так называемые артисты, нежели выдерживать их собственные посещения. Все их разговоры донельзя вульгарны; от них надо спасаться в одиночество, но жить следует в воздержании, как Платон. Это — средство сосредоточить свой энтузиазм на чем-либо одном, когда ежеминутно отвлекаешься куда-то в сторону и постоянно нуждаешься в обществе других. Дюфрен безусловно прав: то, что переживаешь наедине с самим собой, остается крепким и непорочным. Как бы ни было велико удовольствие делиться своими переживаниями с другом, надо объяснять слишком много оттенков; может быть, каждый их и чувствует, однако на свой лад, а это ослабляет у каждого впечатление. Раз он мне советует, да я и сам признаю необходимость побывать в Италии одному и жить одному, когда я там устроюсь, начнем теперь же привыкать к этому: отсюда проистекут и другие счастливые перемены. Вернется память, настоящее разумение и порядок…».
Воскресенье, 4 апреля
«Все убеждает меня в необходимости еще более замкнуться в моем уединении. Самые лучшие и наиболее драгоценные мгновения моей жизни уходят на развлечения, которые, по существу, приносят только скуку. Возможность или ожидание этих развлечений начинает подрывать и тот небольшой остаток сил, который еще уцелел у меня от скверно проведенного накануне дня. Память, ни на чем не упражняясь, гибнет или слабеет. Я тешу свою потребность действовать бесполезными проектами. Тысячи ценных мыслей остаются бесплодными, ибо лишены продолжения. Они меня пожирают, они разоряют меня. Враг засел в крепости, в самом сердце; он на все накладывает руку.
Думай о благах, которые ты получишь вместо этой пустоты, ежеминутно уводящей тебя от самого себя: о внутреннем удовлетворении и ясной памяти, о хладнокровии, которое достигается правильной жизнью, о здоровье, которое не будет расшатываться постоянными уступками преходящим возбуждениям, в которые втягивает тебя чужое общество, о законченных работах, о постоянном труде».
