Родился Николай Карамзин 12 декабря 1766 года в деревушке Михайловка недалеко от Симбирска. Принадлежал к крымско-татарскому роду Кара-мурзы, история которого начинается в 16-м веке. Его отец Михаил Карамзин был помещиком, отставным армейским офицером. Детские годы Николая прошли в имении отца.
Портрет Николая Карамзина в юности
Вначале мальчика сдали на учебу в частный пансион. В 1778-м он продолжил обучение в пансионе профессора И.Шадена, который преподавал в Московском университете. Этого одаренному мальчику показалось мало, и он два года ходил на лекции, которые вел И.Г.Шварц в том же университете. Отцу очень хотелось, чтобы сын продолжил его дело. Николай не стал перечить родителю, и с 1781 года уже состоял на службе в Преображенском гвардейском полку.
Карамзин прослужил недолго, вышел в отставку в 1784 году. Этот период не прошел для него даром. Молодой человек начал писать, у него появились первые труды. Уволившись из армии, Николай поселяется в Симбирске, там он знакомится с членами масонской ложи», носившей название «Золотой венец», и вскоре сам пополняет ее ряды. Писатель прожил в этом городе недолго, переехал в Москву, где вступил в «Дружеское ученое общество». Членом этого общества он оставался четыре года. Но описывать его жизненный путь и литературное творчество я не буду. Нас интерисует его личная жизнь в стиле этого цикла.
Первый раз Николай Карамзин женился в 1801 году на Елизавете Протасовой, которую он давно уже любил. Сам писатель признался, что питал нежные чувства к девушке на протяжении тринадцати лет. На то время Елизавета могла похвастаться отменным образованием.
Первая жена Карамзина Елизавета Протасова
Тринадцать лет Карамзин любил свою соседку по имению Елизавету Протасову. В 35 лет он на ней женился. Она стала для Николая настоящей помощницей.
Разница между супругами была всего в один год: Николаю Михайловичу было тридцать четыре, Елизавете Ивановне – тридцать три. Карамзин в ту пору уже был литературным авторитетом для молодежи, и у Карамзиных нередко бывали начинающие писатели из провинции. Причем, если прежде «мэтр» мог предстать перед ними с растрепанными волосами, подвязанными косынкой, в расстегнутой рубашке и больших медвежьих сапогах, то после женитьбы этот расхристанный образ практически сразу ушел в прошлое.
Как отмечали современники, в облике писателя добавилось изящества и аристократизма. Да и поток гостей сократился: Николай Михайлович очень много времени проводил с женой. «У него появилась привычка работать, сидя подле нее, и посвящать умницу-жену в свои мысли», – отмечает его биограф.
Новобрачные перебрались из первопрестольный в деревню Свирлово, в семи верстах от Москвы, где наслаждались сельской идиллией. И чем более Николай Михайлович узнавал свою Лизу, тем более ее ценил и благоговел перед ней. А та горячо поддерживала его творческие планы, тем более, что с января 1802 года он предпринял весьма амбициозный по тем временам проект: стал издавать журнал «Вестник Европы».
Одно было плохо – у нее было слабое здоровье. В марте 1802-го супруга подарила Карамзину дочь Софью. У самой Елизаветы приключилась родовая горячка, которая и стала причиной ее смерти. Смерть жены стала для писателя полным крахом всей его жизни: она была не просто редкой красавицей, она была ангелом. Умирая, Лиза думала не о своих страданиях, а о том, как тяжело без нее будет мужу.
Впоследствии историки придут к заключению, что «Бедную Лизу» Карамзин посвятил своей первой горячо любимой супруге, увековечив память о ней в имени героини и названии произведения. Дочь София стала фрейлиной, ее друзьями были Лермонтов и Пушкин.
Софья Николаевна Карамзина - дочь Николая Михайловича Карамзина.
Николай Карамзин и Екатерина КолывановаКарамзин решил так: его духовная жизнь кончена, но земной путь продолжается, стало быть, он может еще послужить отечеству. Он практически поселился в библиотеке своего приятеля князя Вяземского, изучал старые труды, делал выписки, погружался в пучину веков, воссоздавал историю Российского государства и со временем стал чувствовать себя лучше. Острая тоска по жене стала отступать, оставив место светлой грусти. Он стал видеть не только буквы и сточки, но и людей вокруг, и наконец-то заметил, что в библиотеку часто заглядывает очень милая женщина. Екатерина Колыванова была незаконной дочерью князя Андрея Вяземского и графини Елизаветы Сиверс; владелец крупнейшей в России библиотеки был ее братом.
Екатерина Андреевна Карамзина, вторая жена.
Екатерина тоже была красавицей, как и первая жена Карамзина. Пожалуй, она не отличалась ангельским характером, но она была невероятно обаятельной и умной, писателю было интересно с ней каждую минуту. Карамзин почувствовал, что оживает. После 18 месяцев жесточайшей печали он как будто вышел из темницы на свет. Колыванова приняла его предложение, они обвенчались. Карамзин верил, что снова будет счастлив.
Брак был неожиданным и наделал в светском обществе много шума, но оказался на редкость счастливым. Знаменательно и то, что он по времени совпал с началом работы над «Историей государства Российского». Историк уведомлял старшего брата: «Сообщаю Вам две новости: первая то, что император пожаловал мне пенсион по 2 тысячи и сделал меня историографом, а вторая то, что я женюсь на милой девице Катерине Андреевне Колывановой».
Знавшие ее говорили о ней с восхищением. Один из современников так писал о Екатерине Андреевне: «Она была бела, холодна, прекрасна, как статуя древности… Я любовался ею робко и подобострастно. А душевный жар, скрытый под этою мраморною оболочкою, мог узнать я только позже».
Свадьба состоялась в январе 1804 года, а ровно через девять месяцев, в самом конце октября, по всем законам природы, Катерина родила дочь, которую назвали Натальей. Карамзин был счастлив. «Сонюшка понемногу растет и бывает очень смешна, так что и посторонние радуются ею. Наташа совсем другого лица: будет белокурая и с голубыми глазами, как мать. Я, по домашним своим обстоятельствам, совершенно счастлив. Катерина Андреевна так добра и мила, что мудрено вообразить жену лучше ее в каком-нибудь смысле», – писал Николай Карамзин брату.
Екатерина Андреевна была замечательной наездницей, о чем Карамзин не раз упоминал в своих письмах. Другим ее увлечением была живопись. В ноябре 1805 года Карамзин сообщал брату: «Портрет мой уже написан, теперь жена списывает с него копию».
Карамзин поначалу испытывал сомнения, сможет ли Катерина «заменить» ему Лизаньку. «Моя первая жена меня обожала, – отмечал он, – вторая же выказывает мне более дружбы. Для меня этого достаточно…». Однако дружба переросла вскоре в самую трепетную страсть. Супруги решили не расставаться друг с другом даже ненадолго. «…Должен лишь благодарить Провидение за мое теперешнее положение, в котором мне почти нечего желать, – писал Карамзин Вольцогену. – Милая и нежная супруга – настоящее сокровище в этом мире…».
И они действительно стали жить одну жизнь на двоих. Екатерина делала корректуру книг Карамзина, помогала ему в работе над «Историей государстве российского», выполняла разные поручения, вовремя давала дельные советы. Когда у них родились дети, оказалось, что лучшей матери на свете просто нет.
Он записывал в толстую тетрадь смешные и трогательные размышления своих детей о жизни, любовался тем, как они растут и грустил, что стал отцом довольно поздно: не увидит, какими взрослыми станут его сыновья и дочери: «Мне иногда грустно думать, что я и слишком стар, и недовольно богат для воспитания малюток. Государь обещал мне взять в них участие, когда меня не будет; но лучше надеяться на Бога: молю Бога единственно о том, чтобы Он дал им любовь к добру».
Екатерина родила Карамзину девять детей, из которых трое умерли еще младенцами. В16 лет умер еще один – сын Николай. В1806-м супруга порадовала писателя еще одной дочерью – Екатериной. Ее супругом стал подполковник в отставке Петр Мещерский, а их сын Владимир – известный публицист.
В 1814-м семья пополнилась сыном Андреем. Он окончил Дерптский университет, уехал из России по причине слабого здоровья. Спустя некоторое время вышел в отставку, сочетался браком с Авророй Демидовой. Этот брак был бездетным, хотя несколько внебрачных наследников Андрей Карамзин после себя оставил.
Спустя пять лет Карамзины снова радовались рождению ребенка. На этот раз сына назвали Владимиром, отец очень гордился своим отпрыском, хотя все считали его остроумным и находчивым карьеристом. Эти качества помогли ему поступить на службу в консультацию министра юстиции, получить должность сенатора. В его владении было имение Ивня. Владимир женился на генеральской дочери Александре Дука.
Елизавета тоже стала фрейлиной, ей даже назначили пенсию за то, что она была дочерью знаменитого историка. После смерти матери Елизавете пришлось уехать к Софии, своей старшей сестре. Обе девушки жили у княгини Мещерской.
Елизавета была отзывчивая, добродушная и очень умная девушка, несмотря на то, что фрейлинам приходилось не сладко. По мнению Льва Толстого, Елизавета воплощала в себе «пример самоотверженности». 
До нашего времени дошли портреты Елизаветы, написанные специальными художниками, потому что фотографии тогда еще только начинали появляться в обиходе.
Во время войны с Наполеоном Карамзин отправил жену с детьми в Ярославль, а сам остался в первопрестольной. «Готов умереть за Москву, если так угодно Богу, – писал он Дмитриеву. – Я рад сесть на своего серого коня и вместе с Московскою удалою дружиною примкнуть к нашей армии. Не говорю тебе о чувствах, с которыми я отпускал мою бесценную подругу и малюток; может быть, а здешнем мире уже не увижу их! Впрочем душа моя довольно тверда».
Но бог миловал, Карамзин уцелел, неприятеля прогнали, а в стране начался мощный патриотический подъем. «История государства Российского», над которой писатель работал, отвечала духу времени. Интерес проявляли члены царской семьи, а императрица Елисавета Алексеевна, жена Александра I, говорила, что мечтает послушать «Историю» и примет у себя ее автора «без чинов».
Карамзин отправился в Петербург, чтобы добиться выделения средств на публикацию труда, и, так получилось, надолго оставил семью. Встреча с царем долгое время не получалась, писатель впадал в отчаяние, признаваясь самому себе, что его «История» не стоит разлуки с семейством. Но жена отвечала ему, что надо потерпеть: мол, издание «Истории государства Российского» нужно не только России, но и их детям.
В итоге Катерина Андреевна решила ехать в Петербург на помощь мужу, оставив в Москве детей. Карамзин был в ужасе: «…Жди меня и не мысли бросить наших детей. Ты во мне уверена: не влюблюсь здесь ни во Двор, ни в красавиц, ни в обеды, коих часто бываю героем; не высохну и от грусти…».
Добившись в Петербурге намеченного, Карамзин вернулся в свою уютную обитель. Как отмечают исследователи, только в семейном кругу он был счастлив и спокоен. «Благодаря Бога за жену и детей… Люблю жить с женою, с детьми и с друзьями», – писал он Дмитриеву…
Как я уже говорила, девять детей родила Катерина Андреевна своему мужу (трое умерли, не дожив до взрослых лет). Последней стала появившаяся на свет в 1821 году Елизавета, которую в семье ласково называли «Бабу».
Из всех детей родители больше всего надежд связывали с Андреем. К его десятилетию, в 1824 году, отец даже написал ему «программу» будущей жизни, которая начиналась так: «Живи и расти телом и душою: телом в силе и бодрости, душою в добронравии, в уме и в полезных занятиях…». Забегая вперед: Андрей Карамзин окончил Дерптский университет, стал военным, был женат на легендарной Авроре Карловне Демидовой, вследствие чего управлял принадлежавшими ей горными заводами в Нижнем Тагиле.
К большому сожалению, в 1853 году Андрей Карамзин отправился добровольцем на Крымскую войну, где вскоре бесславно погиб.
Роковым событием стало для Карамзина восстание декабристов 14 декабря 1825 года. В тот день по просьбе императрицы Марии Федоровны он каждый час бегал на Сенатскую площадь «в мундирном одеянии и дворцовых туфлях». Простудился, началась скоротечная чахотка, которая менее чем за полгода свела его в могилу…
Весной 1826 года Николай I отправил Карамзина за границу поправить здоровье. К царскому рескрипту был приложен указ министра финансов, в котором, в частности, указывалось, что Карамзину «повелеваем производить отныне по пятидесяти тысяч рублей в год, чтобы сумма сия, обращаемая ему в пенсион, была после него производима сполна жене его, а по смерти ее также сполна их детям – сыновьям до вступления всех их в службу, а дочерям до замужества последней из них».
В ответе Карамзина государю были такие строки: «Если сам не буду пользовался плодами такой царской беспримерной у нас щедрости, то закрою глаза спокойно; судьба моего семейства решена наищастливейшим образом». Спустя несколько дней историка не стало…
Местом упокоения Николая Карамзина стало Тихвинское кладбище Александро-Невской лавры.
Неизвестный художник. Екатерина Андреевна Карамзина, супруга историографа. Конец 1830-х гг.
Катерина Андреевна пережила мужа на двадцать пять лет: она умерла в 1851 году и упокоилась рядом с ним на Тихвинском кладбище Александро-Невской лавры.
Многие исследователи его творчества считают, в Катерину Карамзину был влюблен и Пушкин, что это она была его той самой «потаенной любовью», которая мучила его всю жизнь. Она была на 19 лет старше поэта, но ее очарование, блестящий интеллект, ирония и доброта совершенно его покорили. Юрий Тынянов в своем неоконченном романе «Пушкин» рассказывает, как еще в Царском селе юный лицеист потерял голову от Екатерины Андреевны, написал ей откровенную записку с признанием, и как Карамзин свысока отчитал его за наглость, а Екатерина только смеялась.
Возможно, красавице и льстила любовь поэта, но любила она только своего мужа. А когда Карамзин умер, Екатерина Андреевна устроила у себя в доме литературный салон, где собирались друзья ее мужа. В отличие от других салонов, там говорили только по-русски – таким было условие.
Салон Карамзиных был уникален как по долговременности своего существования (с конца 1820-х гг. и до смерти Катерины Андреевны Карамзиной в 1851 г.), так и по своему составу, собиравшему знаковые для русской культуры имена. Как писал В.А. Соллогуб, все, "что носило известное в России имя в искусстве, прилежно посещало этот радушный, милый, высоко-эстетический дом". Соллогубу вторила А.Ф. Тютчева: "так случилось, что в скромном салоне Е.А. Карамзиной в течение более двадцати лет собиралась самая культурная и образованная часть русского общества". Об этом же, но с чувством явного неодобрения, писал и И.И. Панаев, обвинявший салон Карамзиных и входивших в него литераторов в "литературном аристократизме": "Чтоб получить литературную известность в великосветском кругу, необходимо было попасть в салон г-жи Карамзиной - вдовы историографа. Там выдавались дипломы на литературные таланты"
В пору своего расцвета карамзинский салон представлял собой замечательное явление русской культуры и общественно-политической мысли. С одной стороны, он являлся знаменательным фактом истории русской литературы, связанным с именами А.С. Пушкина, М.Ю. Лермонтова, Н.В. Гоголя и других представителей золотого века отечественной культуры, читавших здесь свои произведения. С другой стороны, он важен для истории общественно-политической мысли как один из факторов создания общественного мнения в Петербурге. В обоих случаях главным представляется то, что салон Карамзиных создавал особую интеллектуальную и эмоциональную атмосферу диалога, свободного обмена мыслями и чувствами, являющуюся необходимым условием для любого творчества.
https://www.goodhouse.ru/stars/zvezdnye-istorii/nikolay-kara...
https://biographe.ru/znamenitosti/nikolay-karamzin/
https://vesty.spb.ru/2020/10/21/lyublyu-zit-s-zenoyu-s-detmi...
http://historyntagil.ru/history/tagil_history_2014_11_25.htm
