Массовые расстрелы мирных граждан вооруженными преступниками в Советском Союзе были очень редкими и громкими происшествиями. Но, тем не менее, единичные преступления подобного типа все же имели место и становились настоящим шоком для советских граждан. Очень часто их пытались скрыть либо замалчивали истинные мотивы преступников. Одно из таких преступлений произошло в Курске 27 сентября 1968 года.
В восемь часов утра на Привокзальной площади Курска было как всегда многолюдно. Кто спешил встретить родных и близких, кто шел на работу, кто только приехал в город. Когда раздались странные хлопки, поначалу граждане не обратили на них внимания. Лишь когда на площади стали ни с того ни с сего падать на землю прохожие, началась паника. Стало ясно, что кто-то стреляет по проходящим по площади людям. Поскольку всего 23 года прошло со времени окончания войны, среди прохожих мужчин, разумеется, были и молодые еще люди с фронтовым опытом. Они и сумели быстро предотвратить панику и направить массу прохожих в здание вокзала, чтобы укрыться от пуль.
На площадь прибыл автомобиль, перевозивший заключенных, которые должны были следовать на этап. Когда автомобиль остановился, то быстро стал главной мишенью для пуль неизвестных стрелков. Одна из пуль попала в кузов автомобиля, в результате чего погиб заключенный. Опытный водитель сразу понял, что по автозаку стреляют и решил, что это происходит попытка отбить заключенных с целью их освобождения. Поэтому он рванул с места и заехал во дворы, где автозак благополучно укрылся от пуль.
Тем временем, жители одного из домов, находящихся на Привокзальной площади, раздраженные шумом из соседней квартиры, вызвали милицию. Они уже поняли, что именно из этой квартиры стреляют по людям на площади, о чем и сообщили дежурному. Как мы знаем, в то время у советской милиции, тем более в провинциальном Курске, отсутствовали и спецподразделения, аналогичные ОМОНу или СОБРу, и опыт оперативного реагирования на подобные ситуации. На место происшествия были направлены самые обычные милиционеры — постовые, оперативники уголовного розыска. Группа милиционеров приблизилась к дверям странной квартиры, однако оттуда раздались выстрелы. Чудом никто из стражей порядка не пострадал. В соседней квартире милиция организовала штаб. Начальник городского отдела попытался начать переговоры с людьми, засевшими в квартире. Одновременно на помощь милиционерам вызвали подразделение из части внутренних войск, квартировавшей в городе. Здесь и стали выясняться страшные подробности произошедшего.
26 сентября 1968 года из части Внутренних войск Министерства охраны общественного порядка СССР (так до 25 ноября 1968 года называлось МВД), дислоцированной в городе Курске, сбежали двое военнослужащих — рядовой Коршунов и ефрейтор Суровцев.
Рядовой Виктор Николаевич Коршунов в своей части был на хорошем счету. В армию он был призван после отчисления из института, обладал волевыми качествами, жесткостью. Он очень хорошо стрелял, считался лучшим стрелком части и незадолго до побега получил нагрудный знак «Отличник Советской Армии». В то время этот знак значил очень много и любой солдат, заслуживший его, мог вполне этим гордиться. Коршунов отслужил почти два года. Однако в его биографии были определенные изъяны. Отец Коршунова во время Великой Отечественной войны служил полицаем у немцев, за что впоследствии был осужден. Кроме того, сам Коршунов-младший из института был исключен за дисциплинарные провинности, а также часто высказывал суицидальные настроения. Тем не менее, спустя 23 года после войны его сын попал служить не просто в армейскую часть, а в часть внутренних войск.
В отличие от рядового Коршунова, ефрейтор Юрий Степанович Суровцев прослужил всего год. За отличный почерк он был назначен штабным писарем, однако другими успехами, как и личными качествами, не выделялся. Более того, он тоже имел проблемы, причем такие, которые в действительности не позволяли ему служить в армии. Суровцев был очень впечатлительным и возбудимым человеком, мог впадать в истеричное состояние, плакать. До призыва в армию он проходил курс лечения в Курской областной психиатрической больнице. Такой человек если и мог быть призван в армию, то явно не во внутренние войска.
В середине сентября 1968 года Виктор Коршунов получил письмо из дома. Ему писала любимая девушка. Солдат очень ждал письма от возлюбленной, но радости оно ему не принесло — любимая сообщала, что выходит замуж за другого человека и свадьба уже назначена. Для Коршунова это известие стало настоящим шоком. На самом деле, миллионы советских и российских солдат сталкивались с этой проблемой и как то переживали. Но нестабильная психика Коршунова не позволила ему справиться с таким известием. Коршунов, и ранее «баловавшийся» суицидальными мыслями, твердо решил уйти из жизни. При этом он принял решение «захватить кого-нибудь с собой» — чтобы умирать не так тоскливо было. Но для реализации задуманного ему требовался помощник. И выбор Коршунова впал на Юру Суровцева (на фото). Ефрейтор с чертами психологического инфантилизма на предложение сослуживца согласился. Тем более, что он тоже был убежден в своей неудачной жизни и периодически высказывал суицидальные мысли. Солдаты решили бежать из части, «погулять напоследок» и «с музыкой» уйти из жизни.
Но для побега было необходимо дождаться дежурства Коршунова по стрелковой роте. В наряд рядовой Коршунов заступил в ночь на 26 сентября 1968 года. Он сумел уговорить дневального пойти поспать — по-братски. Дневальный, разумеется, согласился — а что, солдат спит — служба идет. Тем более, что старший сослуживец и приятель Коршунов просто не мог вызывать у него никаких подозрений. Так Коршунов оказался один. Он взял два автомата Калашникова, два пистолета и боеприпасы. Похищенное оружие он вместе с подоспевшим Суровцевым поместили в два чемодана, перед этим спилив приклады. Затем солдаты без проблем покинули часть и отправились в центр Курска, поймав попутку. Два военнослужащих внутренних войск у водителя тоже никаких подозрений не вызвали — скорее всего, он мог принять солдат с чемоданами за отправляющихся домой на побывку.
Прибыв в центр города, Коршунов и Суровцев даже не знали, что будут делать дальше. Сначала они обговаривали возможность захвата горкома партии, но это было очень сложной задачей. Тем более, в здании горкома находился и пункт милиции. Затем Суровцев предложил захватить не горком партии, а прокуратуру, но здесь отказался Коршунов, поскольку тоже опасался, что прокуратура может охраняться. К общему знаменателю сослуживцы не пришли, поэтому решили ворваться в любую квартиру, захватить ее и дальше думать, что делать дальше. Они прибыли к дому, где жила их знакомая. В двухкомнатной квартире находились восемь человек — знакомая солдат, ее дети и родственники. Постучав в дверь, солдаты вошли и сразу же застрелили хозяйку квартиры. Затем они расстреляли младшую дочь хозяйки, ее мужа и их детей — мальчика и двухлетнюю девочку. В живых оставалась только их знакомая — старшая дочь хозяйки Тамара, а также двое ее детей.
Чтобы не было слышно выстрелов, солдаты использовали подушки, но такой самодельный «глушитель», разумеется, не мог служить полной изоляцией звука и соседи автоматные очереди все же услышали. Одна из жительниц дома позвонила в милицию. Но дежурный поспешил успокоить женщину — о какой стрельбе в мирном, советском Курске в 1968 году она может говорить?
— Скорее всего, просто мотоцикл проехал, — подытожил дежурный и повесил трубку. Между тем, если бы милиция своевременно прибыла бы по тому звонку, то возможно удалось бы предотвратить хотя бы расстрел мирных людей на площади Привокзальной.
Тем временем, солдаты, расстрелявшие пять человек, поняли, что обратной дороги у них быть просто не может. По суровым советским законам их неминуемо ждала смертная казнь, а значит терять Коршунову и Суровцеву было уже нечего. Утром они отправили Тамару за водкой, оставив детей в качестве заложников. Когда Тамара вернулась, никому не сообщив о происходящем — из опасений за детей, то двое детей были уже мертвы. Старшую девочку застрелили, а младшей разбили голову утюгом. После этого солдаты связали Тамару и бросили ее в ванной комнате, а сами принялись пьянствовать. Водка лилась рекой целые сутки.
Утром 27 сентября немного оклемавшиеся Коршунов и Суровцев осмотрели захваченную квартиру. Находилась она на четвертом этаже, а из окна открывался прекрасный вид на площадь. Около восьми часов утра лучший стрелок части рядовой Коршунов занял позицию у окна квартиры и стал стрелять по прохожим.
Милиционерам, собравшимся у квартиры, Коршунов сообщил, что захватил восемь человек в заложники. Но никаких требований не выдвинул, чем поразил начальника милиции. Зачем было совершать это преступление? Тогда милиция еще не знала, что заложники мертвы, иначе спокойно бы пошла на штурм квартиры. Вызвали командира части, где служили Коршунов и Суровцев. И именно ему удалось сделать первый шаг к разрешению ситуации. К этому времени штаб операции уже получил сведения о том, что представляют собой в психологическом плане Коршунов и Суровцев. Командир дивизии решил надавить на впечатлительного Суровцева и потребовал от ефрейтора, чтобы тот, как старший по званию, приказал Коршунову сдаться. Но Коршунов сдаваться отказался. Командир части отдал приказ Суровцеву расстрелять террориста Коршунова. В результате, в 10 часов 16 минут ефрейтор Суровцев очередью из автомата расстрелял рядового Коршунова. Расправившись с сослуживцем и подельником, толкнувшим его на страшное преступление, Суровцев сдался. Его специально переодели в милицейскую форму, чтобы вывести из здания, вокруг которого собралась огромная толпа жителей Курска, собиравшихся устроить самосуд над дезертирами — убийцами.
Выяснилось, что от рук преступников пострадали 24 человека. Тринадцать человек из них были убиты, одиннадцать человек получили ранения различной степени тяжести. Из тринадцати убитых семь человек погибли в квартире (в живых осталась одна Тамара), пять человек были прохожими на Привокзальной площади и один человек — заключенным, который находился в автозаке. По тем временам это было просто вопиющее преступление, о котором было доложено в Москву — самому Леониду Ильичу Брежневу. О расстреле мирных жителей в Курске стало известно и за рубежом. Этой трагедией сразу же воспользовались враги советского государства. Радиостанция «Голос Америки» сообщила, что в советском городе Курске в знак протеста против «диктатуры КПСС» и ввода советских войск в Чехословакию два солдата «подняли восстание» и совершили массовый расстрел. Так кровавых убийц — пьяных дезертиров Запад попытался представить едва ли не героями борьбы с советской властью. Эту практику западные средства массовой информации используют в информационной и психологической войне против нашего государства и поныне. Достаточно вспомнить, как они пытаются выставить террористов борцами за независимость, карателей — сторонниками строительства демократического государства, лжецов и провокаторов — живущими не по лжи.
Юрий Суровцев, расправившийся с Виктором Коршуновым, был арестован. Начались его допросы, на которых он подробно изложил следователям всю историю страшного преступления, включая и мотивы, которые толкнули его друга Коршунова на побег из части и убийство людей. Ни ввод войск в Чехословакию, ни отношение к советской власти, ни иные политические причины в качестве мотива преступления в показаниях Суровцева не фигурировали.
В советское время с убийцами, тем более такими кровавыми и жестокими, не церемонились. 2 ноября 1968 года, по прошествии всего лишь месяца с небольшим после преступления, выездная сессия Московского военного трибунала приговорила гражданина Суровцева Юрия Степановича к смертной казни через расстрел. Через непродолжительное время смертный приговор Суровцеву был приведен в исполнение.
Конечно, подобные события в то время старались не афишировать, но и было их достаточно мало, по крайней мере — в сравнении с современностью. Впоследствии такие истории с солдатами Советской Армии стали происходить все чаще. И одной из главных причин тому было снижение критериев, предъявляемых военкоматами к призывникам. В армию стали попадать ранее судимые люди, с опытом отбытия реальных сроков в местах лишения свободы, люди с психическими отклонениями вроде Суровцева и, вероятно, Коршунова, алкоголики и наркоманы. Естественно, что все это влекло за собой очень негативные последствия. Но если из первой проблемы — отсутствия у милиции спецподразделений и подготовки для борьбы с террористами — власти со временем вывод сделали и такие структуры создали, то от решения второй проблемы они фактически отказывались многие десятилетия, что привело еще ко многим трагедиям, связанным с преступлениями военнослужащих.
