«Крушение великой д­ержавы я считаю самой большой катастрофой из тех, которые потрясли Россию за п­оследнее столетие», - говорит знаменитый кинорежиссер.

Катастрофа века

Ольга Шаблинская, «АиФ»: Станислав Сергеевич, сегодня у нас непростые времена. Запад нас прижимает, рубль падает, сокращаются рабочие места. По идее, общие проблемы должны нас сплотить. Но в обществе полный раздрай, агрессия. Почему так?

Станислав Говорухин: Потому что переживаем период распада, тяжелейший исторический катаклизм, причина которого — развал СССР. Крушение великой д­ержавы я считаю самой большой катастрофой из тех, которые потрясли Россию за п­оследнее столетие. Эта глубочайшая рана ещё долго будет давать о себе знать. Да, в ХХ веке были революция, Гражданская война, коллективизация, Гитлер... Но вроде бы бескровный распад Союза стал для нас самой тяжёлой войной, потому что она ещё не закончилась. После Великой Отечественной страну смогли восстановить лет за пять. А после развала Союза мы до сих пор так и не пришли в себя.

— У вашего нового фильма символичное название — «Конец прекрасной эпохи». Но давайте будем честны: тогда и перекосов хватало... Неужели вы действительно считаете советское время таким уж идеальным?

— Так считаю не я. У Бродского есть стихотворение «Конец прекрасной эпохи». Конечно, чуть ироническое — в то время было и то, и другое, и третье. Но! Если говорить об искусстве, то это был настоящий ренессанс. Во всех республиках Советского Союза — не только в России!

Готовим лакеев?

— Будь ваша воля, что бы вернули из жизни Советского Союза в современность?

— Многое. Например, я совершенно не приемлю сегодняшнюю систему образования. Считаю, что советская была лучше. Нужно вернуться к прежней школе и забыть как страшный сон этот ЕГЭ. Как мне сказала одна старая учительница: «Пока не отменят ЕГЭ, ракеты будут взрываться». Это было время взрывов «Протонов» на старте...

— А какая связь между ракетами и ЕГЭ?

— ЕГЭ уже сколько лет выпускает в жизнь людей, которые не умеют мыслить, анализировать. Они не приспособлены работать в науке. Это готовые офисные служащие — по сути лакеи. А полтора миллиона специалистов, учившихся в той, старой нашей системе, уехали в Европу и Америку. Получается, мы для них, что ли, готовим кадры?!

Необходимо возвратить детскую общероссийскую организацию. Молодёжь у нас хоть как-то ещё пытаются организовать, а про детей забыли. Как будто не понимают, что личность человека формируется в гораздо более раннем возрасте. Вот была у нас пионерия. И чем плохо слово «пионер»? Это первооткрыватель, первопроходец. Такая организация необходима, чтобы оторвать детей от компьютеров, чтобы с детства воспитывалось чувство коллективизма: помочь товарищу, не бросать в беде друга — то, без чего нормальное общество не организуется. В общем, я в душе консерватор. Абсолютный.

— И в чём ваш консерватизм заключается?

— В следовании обычаям, памяти. Ведь что такое традиции? Это учёба не на собственных ошибках, а на ошибках предыдущих поколений. Накоплен опыт, выработались привычки, условия. Простой пример. Садишься ты за суперсовременный стол, а он оказывается тебе вот так... (Показывает на горло.) И возникает вопрос: зачем пытаться привнести свои новые идеи, если человечество веками вырабатывало оптимальное соотношение высоты стула и стола? Так и с советским прошлым — из него многое можно смело перенести в сегодняшнюю жизнь. Промышленность, сельское хозяйство...

— Но сегодня наша промышленность вроде бы потихоньку возрождается... Это я про санкции.

— Если бы мы эти санкции использовали на то, чтобы поднять собственное сельское хозяйство, развить свою промышленность, начать учить рабочих, инженеров, а не менеджеров-управленцев... Но мы, по сути, заменили одних импортёров на других. Моя главная идея все последние годы — почему мы не думаем о продовольственной безопасности? Как так можно, чтобы в магазине было всё иностранное?! Если бы мы решительно и осознанно ограничивали ввоз за счёт увеличения собственной продукции, то на эти санкции надо было бы молиться. Потому что они ещё больший толчок дают для развития сельского хозяйства. Но, для того чтобы создать настоящее импортозамещение, нужны более решительные меры. Нужно бросить на сельское хозяйство огромные средства, гигантские субсидии. Но... Ни денег таких нет, ни желания что-то серьёзно менять я не вижу. Вот все говорят: у нас сельское хозяйство дотационное. А на Западе не дотационное? В Европе на 30% дотируется. В США — и того больше. Хотя санкции, конечно, всё равно некий толчок нам дали.

— Сегодня нет-нет да и прозвучит в обществе: а стоило ли возвращение Крыма всех проблем, которые в итоге обрушились на Россию?

— Я думаю, что Крым — это повод. Они всегда были враждебны к нам! Вспомните, с какой ненавистью относился к нам Запад в Крымской войне 1850-х годов. Англичане, турки, французы — все бросились на Россию. Как и во время революции.

Самое печальное — мы с Западом не можем на равных вести информационную войну. Что бы мы ни говорили, никто нас ни в Европе, ни в Америке не слышит. Пока у нас нет средств массовой информации, имеющих влияние на весь мир, все попытки России рассказать правду абсолютно бессмысленны. К сожалению, пока наша машина пропаганды намного слабее, чем у них. Те, кто не знает истории, думают сегодня, что Россия — агрессор. Что абсолютно не так!