Евангелие XVIII века вернулось в музей Фелицына после масштабной реставрации
Встречают по окладу
Огромное напрестольное Евангелие в посеребренном окладе, украшенное эмалевыми медальонами и обрамленное кастами с инкрустацией цветным стеклом… Так изящно и величаво предстал пред нами книжный памятник, возраст которого перешагнул отметку в более чем два с половиной века!
Как вы уже догадались, история Евангелия впечатляет ничуть не меньше убранства. Его изготовили в 1759 году в Московской синодальной типографии. Название переводится с греческого языка как «благая весть». Недаром вынос и чтение Нового Завета — самые торжественные моменты в православном богослужении. Соответствовать этому статусу должен был и облик священной книги. Про материал и наружное оформление мы уже сказали — ведь встречают по окладу.
Обратимся же к содержанию переплета, который тоже таит в себе роскошь. Евангелие отпечатано на дорогой и качественной александрийской бумаге. Шрифт имитирует уставное письмо: до появления книгопечатных станков на Руси именно им переписывали церковные книги. Текст украсили рисунки Семена Второва, гравюры Василия Иконникова, рамки на полях, декоративные вязи, заставки и буквицы.
Кстати, вес каждого Евангелия из этого тиража достигал 30 килограммов, львиную долю которого — 20 килограммов — занимал только сам книжный блок. Всего с 1756 по 1759 год в Москве выпустили около 600 таких изданий, 50 из них были подносными, то есть предназначались для подарков императору, членам его семьи, другим влиятельным лицам.
Из Москвы в Запорожскую Сечь, а затем на Кубань
Оказавшееся позднее в коллекции музея им. Фелицына Евангелие с 1763 года хранилось в церкви Покрова Пресвятой Богородицы — главном храме Запорожской Сечи. Его передал туда атаман Петр Калнышевский.
В 1775 году Сечь распустили. Часть верного императрице казачьего войска переселилась на земли между Бугом и Днепром, попросив прежде разрешение забрать с собой библиотечный фонд монастыря. Так ценная книга отправилась в свое второе путешествие. А в 1798 году Евангелие оказалось на Кубани. Первоначально оно хранилось в ризнице войсковой Черноморской Свято-Троицкой (походной) церкви. В октябре 1802-го его передали в Войсковую соборную церковь Во имя Воскресения Христова. С 70-х годов XIX века и вплоть до 20-х годов ХХ века Евангелие находилось в Войсковом Александро-Невском соборе.
С революцией и приходом большевиков на юг России началась антицерковная кампания, в результате которой богослужебные заведения закрыли, а многие реликвии либо пропали, либо были уничтожены.
Но благодаря ученому Григорию Григору — эксперту музейного отдела Главнауки, в 1922 году в Кубанский областной музей (ныне им. Фелицына) попало несколько экспонатов из Александро-Невского собора, в том числе и Евангелие. Он убедил членов комиссии по изъятию из храмов церковных ценностей в том, что реликвии имеют историческую и художественную ценность,
— рассказывает главный хранитель фондов Марина Смертина.
С 2011 года Евангелие стало «звездой» открывшейся выставки «Регалии и реликвии Кубанского казачьего войска». В целом за ту сотню лет, что памятник экспонировался в этом учреждении, на него неоднократно обращали внимание представители казачества, для которых эта святыня особенно ценна.
В конце 2020 года с инициативой реставрации выступил бывший атаман Кубанского казачьего войска Владимир Громов. Губернатор Краснодарского края Вениамин Кондратьев выделил на преображение экспоната 4,5 млн рублей, и в августе 2021 года Евангелие впервые за век покинуло музей для работы в Государственном научно-исследовательском институте реставрации.
Труд химиков, металловедов, коррозионистов…
Полгода специалисты устанавливали все повреждения и разрабатывали программу реставрации. А с начала 2022-го приступили к самому процессу. Реставрацией листов и переплета занимался отдел научной реставрации рукописей, а с окладом работали эксперты из отдела реставрации металла. Издание полностью демонтировали: сняли оклад, деревянные крышки, расшили книжный блок, разобрав тетради на отдельные листы. Каждый из них промыли и высушили. Около года александрийская бумага сохла под натиском пресса.
От загрязнений очистили и оклад. Что касается эмалевых медальонов с изображением апостолов, то из пяти дробниц сохранилась лишь одна, с изображением евангелиста Матфея. Точные аналогии остальных реставраторам удалось найти в музее Уфы.
Камушки цветного стекла, обрамляющие оклад, тоже дошли до наших дней не в полном составе. А те, что «выжили», реставраторы отделили и бережно промыли специальным раствором.
Раньше они были помутневшими и тусклыми, а после этой процедуры прямо-таки заиграли. Отсутствующие камни заменять не стали, поскольку неизвестно, какого цвета они были и в каком порядке. А самодеятельность в деле сохранения нашего культурного и исторического наследия ни к чему,
— делится главный хранитель фондов.
По словам Марины Смертиной, в конце работы предстояло самое волнительное: вставить книжный блок в оклад. Этого момента сотрудники ждали с замиранием сердца, ведь была вероятность того, что после очистки листы увеличатся в объеме и не войдут обратно. К счастью, все обошлось.
Два с половиной года над книжным памятником трудились химики, металловеды, коррозионисты, художники по металлу, специалисты по реставрации переплетов и бумаги…И, наконец, в конце 2023 года музейный предмет вновь обрел целостность — все детали: оклад, книжный блок, эмалевые медальоны, застежки собрали воедино.
Плюс две находки
Интересно и то, что, благодаря долгожданной реставрации Евангелия, фонд музея Фелицына пополнился еще двумя экспонатами. Один из них — это набросок узора, который украшает оклад Евангелия. А на другом тушью изображена схема расположения колоколов. Заклеенный бумагой верхнего форзаца, все эти столетия рисунок прятался под крышкой книги.
Специалисты установили его возраст — он был создан тогда же, когда и книга — во второй половине XVIII в. Скорее всего, листок попал в переплет в старинной мастерской случайно и благодаря этому сохранился. Как считает реставратор произведений графики высшей категории Елена Фролова, это схема размещения колоколов на звоннице Новоспасского монастыря. По ее предположениям, вес колокола, указанный на схеме — а это порядка 18 тонн, есть только в этом месте. Так или иначе, этот документ обязательно прольет свет на искусство колокольного звона,
— поясняет Марина Юрьевна.
Само преобразившееся Евангелие продолжит радовать посетителей на витрине выставки, посвященной казачьим регалиям. Однако экспонироваться оно будет иначе, чем до реставрации. Раньше книга стояла в вертикальном положении на подставке, но, по словам московских специалистов, это оказывало большую нагрузку на переплет. Теперь издание будет располагаться горизонтально либо под наклоном.
Сотое знамя в коллекции
Еще один уникальный экспонат, вернувшийся в музей им. Фелицына после реставрации, — это знамя «За храбрость и усердие при переправе через Дунай в 1828 году, постоянную преданность и отличную службу», пожалованное императором Николаем I Азовскому казачьему войску. Полотно ценно для фондохранилища и тем, что явилось сотым в коллекции знамен и одним из самых крупных по размеру: 180х180 см.
Всего в нашем музее 102 войсковых, полковых и куренных знамени, которые в 2007-2009 гг. в крайне ветхом состоянии с множеством разрывов и утрат вернулись на Родину вместе с коллекцией регалий и реликвий Кубанского казачьего войска из США. Специалисты Государственного научно-исследовательского института реставрации по крупицам восстановили последние знамена из этой уникальной коллекции,
— отмечает главный хранитель фондов.
Реставраторов в процессе работы над знаменем сопровождали трудности. Долгие годы экспонат складывали в процессе хранения и перевозок, а с живописью на ткани это делать ни в коем случае нельзя — рисунок стал отслаиваться. Пришлось закреплять уцелевшие фрагменты основой, размягчая каждую ниточку паром и укладывая пинцетом. Не сразу определили и то, какими красками нанесено изображение. Химический анализ показал, что это импортная живопись.
Для того, чтобы экспонировать знамя, нужна специальная большая витрина, на которую оно поместится в разложенном виде. Но такого у нас пока нет. Надеемся, что в скором времени мы сможем выставить его и другие знамена из фондохранилища. А возможно, посвятим этому целый знаменный зал,
— заключает Марина Смертина.