Инна Плахтий: о Съезде судей, протестах активистов и заявлении послов, кадровом голоде в судах, возобновлении ВККС и своем отце, приговорившем к смерти воина УПА

9-11 марта в "судейской семье" состоялось знаменательное событие – в Киеве прошел 18-й Съезд судей. Основные вопросы, которые были вынесены на Съезд – избрание 4 членов Высшего совета правосудия, а также избрание по квоте Съезда судьи Конституционного Суда. Съезд проходил на фоне акции протеста активистов, которые требовали отложить избрание новых членов ВСП до внесения изменений в законодательство относительно создания комиссии этики, а также на фоне заявления послов "Большой семерки", требования которых пересекались с требованиями активистов. Тем не менее, Съезд судей не только продолжил работу, но и избрал четырех новых членов ВСП. Судейское сообщество в один голос заявило, что если не избрать членов Высшего совета правосудия, то работа органа попросту будет заблокирована. Аргументы судей сводились к тому, что 15 марта свои полномочия прекращают члены ВСП, которые были избраны по квоте Съезда судей в 2017 году и нужно было найти им замену. Съезд благополучно избрал новыми членами ВСП своих представителей из судейского отряда. Ими стали Виталий Салихов, Валерий Суховый, Инна Плахтий и Сергей Болотин, которому, в прочем, не помешала даже больничная койка, куда он угодил с подозрением на коронавирус. К слову, после избрания новых членов ВСП, активисты-противники Съезда отметили сомнительную репутацию отдельных членов, в частности Инны Плахтий. По их информации, отец нового члена ВСП в свое время, будучи судьей, пошел на преступление и вынес смертный приговор воину УПА. И что, таким образом, Плахтий не имеет морального права быть членом ВСП.

Українські Новини пообщались с новоизбранным членом ВСП Инной Плахтий. В интервью она рассказала, почему избрание новых членов Высшего совета правосудия было для судейского сообщества вопросом жизни и смерти, оценила протесты активистов и заявление послов G7 по ситуации, а также поделилась мнением, что думает об участии международных экспертов в комиссии по отбору членов ВККС и насколько такая практика приемлема в Украине. Также Плахтий рассказала о кадровом дефиците судей и видит решение этой проблемы.

В этом году 4 члена ВСП по квоте Съезда судей избирались в непростых условиях. Съезд проходил на фоне протестов активистов, которые митинговали против назначения членов Высшего совета, а также на фоне заявления послов G7, которые просили Украину отложить этот вопрос до лучших времен. Как вы оцениваете эти протесты и что может сказать в связи с заявлениями европейских партнеров?

Я работаю в судебной системе больше 20 лет. Это постоянные изменения. Законодательство меняется, государственные чиновники будут его выполнять, каким бы оно не было. Каждый день мы чего-то ждем. Я чувствовала себя спокойно, я верила в то, что судебное сообщество понимало, что проведение Съезда и избрание членов ВСП является необходимой мерой, чтобы работа этого органа не остановилась. Он, на данный момент, единственный, который хоть что-то может делать для судебной власти.

Считаете ли нормальной практикой, когда другие страны диктуют условия и правила, как поступать Украине в той или иной ситуации. Должны ли мы становиться на их сторону или же не идти в этом направлении?

Я не уверена, что эти страны нам что-то указывали в этом случае. Так категорически я бы не говорила, что было указание – избирать или не избирать. Не думаю, что такое имело место. Относительно сотрудничества с западными партнерами, в том числе, и в направлении развития системы правосудия в целом, то я скажу, что я соглашусь с этим, потому что много лет работаю с разными международными проектами и вижу, что существуют позитивные вещи в развитых странах, у которых правосудие развито и можно у них что-то брать для себя, вносить изменения в законодательство, но осторожно. Чтобы не вышло, как с украинским борщом, в который добавили бананы или спагетти. Это уже не будет украинский борщ. Но, к примеру, голландскую картошку можно добавить. То есть, что-то можно взять от них, но только то, что приживется.

Считаете ли оправданным то, что международные эксперты входят в состав конкурсных комиссий, которые отбирают членов в тот или другой судебный орган?

Я знаю, что большая часть судебного сообщества, наверное, против этого. То есть, против участия международных экспертов, но, поймите – мы должны принимать во внимание в целом настроения в государстве, государственные потребности. Если политика направлена на сотрудничество и существуют определенные требования, то я лично не возражаю против участия в этом международных экспертов. Но, любой совет ли комиссия, которая касается работы судей, должна состоять из судей. Часть украинских и часть международных судей. Я бы не возражала, если часть международных экспертов были бы судьи с Европы или другим стран мира.

В каких странах существует такая практика, чтобы международные эксперты входили в состав комиссий по избранию…

Я изучала практику реформирования судебной власти в тех странах, у которых были кризисные ситуации. Создавались гибридные суды. Это Балканские страны, когда нельзя было, чтобы в судах работали судьи, которые судят боснийцев, боснийцы, которые судят сербов, потому что это был бы этический конфликт и война. Я надеюсь, что у нас такого нет, чтобы такие суды создавать. Нам это не подходит абсолютно. Мы должны работать только с нашими судьями – гражданами Украины. Хотя, международный опыт может быть нам полезен.

Как Вы оцениваете сегодняшнюю ситуацию в судебной системе? Она критическая или нет?

Слово "критическая" - это не то слово, чтобы описать ситуацию. Наша судебная система достаточно развернута и разные звенья судебной системы на сегодняшний день ощущают себя по-разному. В целом, ситуация в судебной системе у нас не критическая, но есть моменты, где просто беда. Это неистовый кадровый голод в апелляционных судах общей юрисдикции, хотя, после реформы Верховного Суда, даже апелляционные суды рассматривали дела в кассационной инстанции. Разобрали по всей Украине дела в кассационной инстанции, чтобы их просто рассмотреть. Получается, что на сегодняшний день кто-то должен рассматривать дела в апелляционной инстанции? То есть, они зашиваются в работе, там неприятности. К тому же у нас очень большие проблемы с бюджетом. Если какие-то суды имеют свой собственный бюджет и сами им распоряжаются, то в маленьких судах очень большая проблема с бюджетом. Бюджет на этот год был просчитан идеально, даже с учетом того, чтобы придут новые судьи, но почему-то он не был утвержден в том объеме. В прошлом году, если бы не экономия на "ковидных" средствах, то мы бы тоже не дотянули до конца года. В этом году обязательно нужно пересматривать бюджет судебной власти. В прошлом году мы не могли даже повестки отправить. Люди не понимают, почему они платят судебный сбор, а им не приходит повестка. Человек платит 400 гривен, а у нас нет за что…куда пошли деньги?

Какой сейчас дефицит кадров?

Неистовый. У нас должно быть около 7 тыс. судей, а по сути есть 5 тыс.

Как решить этот вопрос?

Доборы судей. Доборы, по закону, проводит ВККС, которая, на сегодня не существует.

Но, в первом чтении принят законопроект о возобновлении деятельности ВККС…

Он почти идентичен к тому, что действует сегодня. Но, почему-то на старте что-то произошло и норма не работает. Что-то не сработало в самом начале создания. Совет судей, как только приняли изменения в закон, который на сегодня действует, сразу же избрала своих членов в состав комиссии, которая должна заниматься отбором членов ВККС. Что-то не так пошло с международными экспертами.

Когда можно будет решить вопрос с дефицитом судей?

В первую очередь нужно провести доборы судей в апелляционные суды. Можно упростить процедуру и перевести судей в первую инстанцию, потому что она уже заполнилась. Уже есть новый приток кадров. Поэтому, можно тех, кто там уже давно работает, быстро перевести в апелляцию. Но, намного упростить эту процедуру, так как она занимает годы.

Известные ли вам такие ситуации, когда в одном суде работает только один судья и, по сути, рассматривает все дела? И уголовные, и административные и гражданские.

Я знаю одного судью, который за год получил на свое рассмотрение 3 тыс. дел. К примеру, я за год рассмотрела 1200 дел, а у него три тысячи. В древние времена на несколько сел был судья, который решал все их дела. Я считаю, что такой человек может быть, но не настолько завязан на этих процессах формализации и бумагах. И не в рамках этой судебной системы и этих требований процессуального закона. На сегодняшний день, это реалии не украинской судебной системы.

После избрания вас членом ВСП, в социальных сетях появилась информация о том, что ваш отец когда-то приговорил к смертному приговору воина УПА и вас упрекают в том, что отец совершил такое преступление, а выйдя на трибуну на Съезде судей, Вы поблагодарили его за то, что он отыграл в вашей жизни огромную роль. Как вы можете это прокомментировать?

Я горжусь своим отцом и тем, что происхожу из судебной семьи. Мой отец – уважаемый судья и к нему до сих пор звонят со вей Украины судьи-криминалисты для того или другого совета. У него есть чувство к этой судейской работе. Что касается приговора, то он принял не один смертный приговор. Тогда были такие законы. Что делалось в те времена, когда существовала УПА, это вопрос истории и она нам не все открывает. Я уверена, что мой отец просто так невиновного человека не осудил бы никогда. Значит были свидетели и так далее. Мне кажется, что это дело есть (в доступе – ред.,) и если раскрывать дальше уже, то пусть идут люди и читают. Я уверена на 100%, что мой отец никогда бы не осудил невиновного человека.