Подростки сбивали камнями камеры наружного наблюдения. Протестующие поджигали мусорные баки и автомобили. Группами по несколько человек осуществлялось нападение на сотрудников полиции. Это сводки не из Минска, Амстердама, Парижа, Вашингтона, Москвы, Киева или Берлина. Всё это – о событиях, которые развернулись в ливанской столице. В том самом Бейруте, в котором несколько месяцев назад прогремел взрыв невероятной мощности, уничтоживший около трети всего города. До сих пор припортовая часть Бейрута напоминает город-призрак – остовы домов, не справляющаяся с нагрузками строительная и другая спецтехника, нелегальные сборщики металлолома. В этом плане ливанский протест стал тем самым, который возникает по ленинскому определению, когда низы не могут, а верхи уже не хотят. В своём «Агитпропе» Константин Сёмин отмечает, что ливанский протест – от отчаяния, от того, что народ действительно задыхается от безысходности. Сёмин: Маленький Ливан наглядно продемонстрировал разницу между недовольством и отчаянием, между вялым брожением и взрывом народного негодования. Журналист отмечает, что настоящий протест затрагивает практически каждого и происходит, когда миллионам нечего терять. Выпуск «Агитпропа»:
