Горькая память потерь
Воспоминаниями о военных годах поделился тетюшанин Владимир Иванов.
Хоть и было ему в 1942 году шесть лет от роду, но многое, вплоть до лиц, он помнит хорошо. Да и можно ли забыть те страшные дни, когда даже дети, взрослея к 8 годам, наряду со взрослыми терпели голод и выполняли любую порученную им работу.
«В октябре 42-го, – рассказывает Владимир Федотович, – родилась моя младшая сестренка, уже лежал снег и было холодно. А через некоторое время в наше село – Кошки-Новотимбаево стали приезжать солдаты. Мама говорила, что они из Ульяновска. Наш дом стоял на краю села, и они питались у нас. Мы, пацаны, донимали их своими расспросами. Как оказалось, они были присланы, чтобы готовить место для будущих окопов – взрывали верхний слой земли, обозначая контур обвода, дальнейшую работу вели вручную – топорами, кирками, лопатами разбивая промерзшую землю. Для окопов (двух оборонительных рубежей) была выбрана такая местность, что все просматривалось до Киртелей и Бессонова. А окопы были до Кищак (Буинский район). К нам на постой определили 6 девушек из Алькеевского района. По-русски они говорили плохо, но зато мы научились у них говорить по-татарски. Так и общались».
Вижу, как сдерживая волнение, Владимир Федотович заново переживает дни и месяцы той жуткой морозной зимы, видя перед собой лица молодых женщин, их красные, окоченевшие от мороза руки, которым не по силу уже было снять обувь с обмороженных ног.
«Просыпались они рано и не покушав (нечего было есть) шли на работу. В обед их кормили с полевой кухни. Вечером возвращались окоченевшие, плача от боли. Мама топила печку и сушила их одежонку, – продолжает мой собеседник. – Помню все наши запасы дров сожгли той зимой, из одного чугунка ели с ними картошку, делились, чем могли. Мужчины работали в лесу, подвозя к укреплениям бревна для строительства командных пунктов. По ночам по селу ходили дежурные, проверяли, чтобы окна у всех были плотно зашторены. Летали самолеты в сторону Казани и слышны были взрывы, говорили, что бомбят свияжский мост, чтоб не достался врагу».
Готовили к эвакуации и детей, почему-то не всех. Как рассказывает Владимир Федорович, в их семье из 5 детей собирали только его, а с улицы – троих. Мама сшила костюмчик с внутренним карманом, куда зашила все данные на сына. И такая ситуация повторялась дважды. В напряжении ждали все вестей из-под Сталинграда и лишь когда разгромили немцев под Москвой, строителей оборонительных сооружений начали отпускать по домам.
Кроме ежедневного страха войны дети тех лет прошли суровое испытание голодом. Семье Ивановых удалось выжить благодаря корове-кормилице, гнилой картошке, собранной с полей. «Другие даже ходили попрошайничать, – вспоминает Владимир Федорович, – одна девочка замерзла на дороге… Наша мама была работящая, думала только о детях. А вот летом в ход шла вся зелень. Из нее пекли лепешки, варили суп, сушили. Это было нашим спасением после полуголодной зимы». В 1944 году он пошел в первый класс. К этому времени уже наравне со старшим братом убирал снопы в поле, помнит, под каким строгим контролем собирали всем классом колоски. А уж когда закончил 8 классов, его, как взрослого, отправляли одного перевозить на лошади лес.
С великой благодарностью за поддержку вспоминает Владимир Федорович своего деда, все четыре сына которого, в том числе и его отец, без вести пропавшего в 1943 году, погибли на войне. 95 лет прожила на белом свете его мама, сохранившая, вырастившая и выучившая всех пятерых детей.
«А эти окопы, до 3-4 метров глубиной построенные на слезах, мучениях, мужестве простых людей, еще оставались до 60-х годов. Сельчанам разрешили забрать оттуда бревна, потом их стали закапывать. Это были масштабные сооружения, и верю, что здесь не прошли бы даже вражеские танки». – завершил он рассказ.
Миллионы советских людей погибли на поле брани, чтобы мы смогли радоваться жизни. Но не менее важен подвиг и сотен тысяч девушек, молодых в ту пору женщин, которые киркой и кувалдой по сантиметрам долбили мерзлую землю, готовя для врагов непроходимые рубежи. И их трудовой подвиг достоин памяти потомков.