В Третьяковскую галерею привезли казанского Фешина
Николай Фешин. «Автопортрет». 1920 (?). Фото: Государственный музей изобразительных искусств Республики Татарстан
Николай Фешин родился, вырос и получил начальное художественное образование в Казани, туда и вернулся из Петербурга после окончания Императорской академии художеств. Из родного города он навсегда уехал в Америку в 1923 году, устав от послереволюционной разрухи и вынужденного исполнения ленинского плана монументальной пропаганды. Фешину в то время шел 42-й год, он был успешным состоявшимся художником, много выставлялся и имел американских поклонников — коллекционеров Уильяма С. Стиммела и Джека Хантера.
Несколько десятков своих работ Фешин увез в эмиграцию. Три большие картины и скульптуры отдал на хранение в местный музей (в то время Центральный музей Татарской Республики). Эскизы, этюды и наброски оставил у родственников, которые через 50 лет передали их в музейное хранилище. В 1960–1970-х годах работы Фешина для музея государство выкупало из частных собраний. Бронзовые отливки со скульптур были переданы в дар музею дочерью художника Ией Фешиной-Бренэм во время приезда в Казань в 1976 году для перезахоронения праха отца.
Сейчас, как пишет исследовательница творчества художника Галина Тулузакова, коллекция произведений Фешина в Государственном музее изобразительных искусств Республики Татарстан составляет 189 единиц, 57 из которых представлены на выставке в Государственной Третьяковской галерее.
Привезенные в Москву вещи созданы в разное время и в разных жанрах. Среди них есть большие станковые картины и мастерские портреты, несколько эротичных ню, эскизы, этюды, наброски, рисунки и скульптуры из дерева. В том числе «Салаватулла» — голова деревенского дурачка, трогательного и уродливого, чье лицо не пощадили ни природа, наградившая его шишками на лбу, ни художник, эти шишки вырубивший.
Николай Фешин. «Обнаженная в ванной». 1920-е. Фото: Государственный музей изобразительных искусств Республики Татарстан
Есть в экспозиции и студенческие эскизы Фешина: пригласительные билеты и программки в стиле модного тогда модерна, сделанные для заработка, и подготовительные материалы к большим жанровым картинам из народной жизни — «Черемисской свадьбе» и «Капустнице». Первая сейчас находится в частном собрании, вторая — дипломная работа — в Российской академии художеств. Эскизы, кажется, больше, чем сами картины, показывают, какое влияние оказал на Фешина его наставник Илья Репин, как мало симпатичны художнику персонажи его картин и как важен для него цвет, особенно белесых капустных кочанов. На жанровых картинах, которые Фешин писал только в 1900-е годы, изображение почти растворяется в красочных пятнах, а по эскизам заметно, что композиция определялась не столько рисунком, сколько именно расположением цветовых акцентов.
Николай Фешин. Программа бала художников. Эскиз обложки. Между 1901 и 1905. Фото: Государственный музей изобразительных искусств Республики Татарстан
Самая впечатляющая картина на выставке тоже из жизни людей простых и грубых — мясников. Их в большой «Бойне» несколько, они образуют динамичную группу, занимающую большую часть холста, их лица неприятны и возбуждены. Но главная героиня здесь — огромная освежеванная бычья туша с вывернутыми кишками, ради нее картина и писалась. Работал над ней Фешин долго и мучительно. «На выбор темы повлияли популярные в то время идеи Льва Толстого о вегетарианстве. С помощью отца я получил все необходимое. В моей студии были целые шкуры с головами только что убитых животных, их внутренности, целые туши без шкур и внутренностей. Несмотря на частую смену моего рабочего материала, воздух в студии был невыносимый, и меня часто тошнило. Тем не менее я работал над этим полотном пять или шесть лет, и, когда покидал Россию, я оставил его в казанском музее…» — вспоминал художник. Но вряд ли «Бойня» заставит зрителей задуматься о вегетарианстве — она слишком красочна, экспрессивна и артистична. Похоже, Фешин просто не мог написать нечто ужасное. Как правило, посетители его выставок говорят о полученном удовольствии, а не об эмоциональном потрясении. Как и Валентин Серов, он мог бы сказать, что хочет и будет писать только отрадное.
Николай Фешин. «Портрет Вари Адоратской». 1914. Фото: Государственный музей изобразительных искусств Республики Татарстан
Так отрадны, эстетичны и нарядны все портреты Фешина. Эмблема выставки и самая знаменитая его картина — «Портрет Вари Адоратской». Ее почему-то часто сравнивают с «Девочкой с персиками» Серова. Хотя ничего общего между ними нет ни в колорите, ни в композиции, ни в отношении автора к модели (девочка за столом написана с нежностью, девочка на столе — отстраненно, лицо ее непроницаемо). Правда, в обеих картинах есть персики, но у Фешина они слишком прямолинейно связаны цветом со щечками девочки. Он писал этот портрет, точнее, картину с девочкой, через 27 лет после Серова, уже в ХХ веке, и, хотя был художником со своей устоявшейся манерой, с собственным почерком, время и новые живописные тенденции косвенно, но на него влияли.
Разумеется, он не был модернистом, но, возможно, если бы эмигрировал не в провинциальную Америку, а в Европу, то стал бы писать резко, как экспрессионисты. Однако Фешин выбрал карьеру портретиста. Как в России, так и в США портреты принесли ему признание, заказы, учеников и любовь публики. Психологизм почти отсутствует в них. Как художник своего времени, Фешин прекрасно умел передать и внешность, и характер портретируемых, но в душу им не заглядывал.
Николай Фешин. «Портрет Н.М.Сапожниковой». Этюд. 1915. Фото: Государственный музей изобразительных искусств Республики Татарстан
Самой верной его ученицей и близким другом была Надежда Сапожникова, женщина незаурядная, деятельная и обеспеченная. Она была старше Фешина и начала брать у него уроки, будучи взрослой. На выставке можно увидеть несколько ее портретов — за чаепитием, за клавесином, за книгой, на фоне обоев. Сапожникова заказывала Фешину свои портреты не из нарциссизма, а в качестве материальной помощи. Она не была красавицей, но современники отмечали ее незаурядное обаяние — однако его на портретах не видно. Не лицо модели и не ее пышное белое платье, а желтые обои с набивным орнаментом стали доминантой на портрете 1916 года.
Совсем иной «Портрет жены» начала 1920-х годов. Фешин писал Александру множество раз, одну и вместе с дочерью. На всех портретах она прекрасна, но только в этом, небольшом и как будто незаконченном, передана не только ее чувственная красота, но и какая-то внутренняя напряженность, скрываемая неудовлетворенность. После 20 лет брака жена ушла от Фешина, «увлекшись одним поэтом, сама захотела быть писательницей», как сообщал художник в письме брату.
Девять лет назад в Третьяковской галерее прошла большая ретроспектива Николая Фешина, где были показаны его работы, созданные в России и в Америке. Нынешняя выставка меньше, камернее, но все же в подробностях представляет лучший период его творчества.
Государственная Третьяковская галерея, Инженерный корпус
Николай Фешин. Из собрания Государственного музея изобразительных искусств Республики Татарстан
До 22 августа