Полет в вечность
Уходящий 2018 год казанские специалисты в сфере урбанистики, не сговариваясь, называют «годом городской скульптуры». В столице Татарстана за короткое время появилось сразу несколько памятников, мемориальных досок, уютных скверов с необычными элементами дизайнерской планировки, фонтанов и других «малых форм», которые делают из скучной «городской среды» теплый, уютный, необычный и родной для человека – город.
К большинству новинок – вновь воздвигнутым памятникам (например, Святым Петру и Февронии на Чистопольской улице около храма Св.великомученика Кирилла Казанского или ученому-просветителю Шигабутдину Марджани на берегу озера Кабан около мечети Аль-Марджани) жители города отнеслись вполне благосклонно.
Стилистика у всех скульптур разная – от откровенного шаржа до традиционного «официозного» бюста на постаменте. Есть даже бронзовый казан – «Тайказан» - в сквере на улице Назарбаева, который Татарстану подарила республика Казахстан. Все прочие скульптуры тоже поставлены в большинстве своем не за счет городской казны, а на средства меценатов. Это стало устойчивым «трендом» в социальной ответственности среди представителей крупного бизнеса – дарить родному городу то, что его украшает и делает уютнее. В этом смысле деловые люди Казани даже вступили друг с другом в негласное соревнование – что, конечно, можно только приветствовать, поскольку результат более чем достойный.
Среди всех прочих памятников, занявших свое место на улицах и площадях Казани в 2018 году, по своим художественным достоинствам резко выделяется скульптурный портрет великого балетного танцора Рудольфа Нуриева – «летающего татарина», человека-легенды. Гения, эмигранта, творца – с непростой судьбой и невероятным талантом. Автором памятника стал знаменитый скульптор-монументалист Зураб Церетели, в уже привычной для себя роли мецената выступил известный предприниматель Рустэм Магдеев. Если бы среди прочих казанских скульптур последних лет объявили конкурс красоты, гран-при этому памятнику было бы обеспечен.
Пятиметровая фигура отлита из бронзы. Сама композиция символизирует легендарный «прыжок в свободу», а постамент, выполненный в виде расколотой дорической колонны, подчеркивает, с одной стороны, мощь и дерзновенность этого прыжка, а с другой – масштаб личности Рудольфа Нуриева, совершившего настоящий прорыв в искусстве классического танца.
Памятник открыт взору со всех сторон и, несмотря на внушительные размеры, не довлеет над привычным ландшафтом. Он стоит около Театра оперы и балета им. Мусы Джалиля рядом со старинным фонтаном. Место самое что ни на есть логичное. Выбрано оно было потому, что именно здесь с 1993 года (с разрешения великого танцора) проходит ежегодный международный фестиваль классического балета имени Рудольфа Нуриева. Сам артист и балетмейстер после многих лет эмиграции, незадолго до своей кончины, в 1992 году побывал в Казани по приглашению директора театра Рауфаля Мухаметзянова. Карьеру в балете он тогда уже завершил – но встал за дирижерский пульт оркестра в «Щелкунчике».
На церемонии открытия памятника Рауфаль Мухаметзянов рассказал, как произошла его встреча с Нуриевым. Великий танцор был ведущим солистом Ленинградского театра оперы и балета им. Кирова (Мариинский театр). В 1961 году после окончания гастролей труппы в Париже он попросил политического убежища, отказавшись вернуться в СССР. В 1989 году выдающийся танцовщик вернулся в Советский Союз. Одной из целей его приезда было выступление на сцене Кировского театра по приглашению Олега Виноградова, тогдашнего руководителя балетной труппы театра. Именно тогда, в 1989 году, в Мариинке и состоялось знакомство Мухаметзянова с Нуриевым.
К слову народный артист СССР, балетмейстер Олег Виноградов незримо присутствовал на открытии памятника Нуриеву в Казани. Рауфаль Мухаметзянов зачитал телеграмму г-на Виноградова, в которой, в частности, были и такие слова: «Я горжусь тем, что учился с Рудольфом Нуриевым в одном классе, и что спустя годы именно мне посчастливилось пригласить его приехать в Россию. Слава богу, что сегодня есть люди, которые способны оценить деятельность тех, кто представляет наше уникальное искусство». Среди этих людей, несомненно, и художник – творец скульптуры, и меценат, подарившей городу, республике, да и всем нам это произведение искусства.
Почерк скульптора Церетели узнаваем с первого взгляда: фигура Нуриева монументальная, но в то же время – легкая и летящая. Танцор будто отталкивается от треснувшей классической колонны, буквально вылетая из-за кулис. Каждая деталь многозначна – складки занавеса напоминают то крыло ангела, то океанскую волну – зависит от ракурса, под которым зритель видит скульптуру. И в самой фигуре Нуриева кажущаяся легкость его знаменитого «полета» сочетается с напряжением всех мышц, с тяжелым дыханием буквально на пределе всех сил. Да и прощание с тяжеловесной «советской классикой» тоже более чем символично.
Удивительно, но этот памятник стал в России первым из посвященных Нуриеву. Советские власти даже мысли такой допустить не могли, а поклонники – даже не мечтали. Времена, к счастью, изменились.
«У нас есть Нуриевский фестиваль, а теперь есть памятник «летающему татарину», который установлен около оперного театра. Все наши замыслы реализованы в этой скульптуре. Думаю, это событие не только для республики, Рудольф Нуриев — величина международная. Такие люди рождаются раз в сто лет», — заявил на открытии скульптурного портрета великого танцора глава Татарстана Рустам Минниханов.
Открытие памятника он назвал «знаковым событием» в истории республики.
Среди гостей на церемонии присутствовали первый президент, ныне Государственный Советник Татарстана Минтимер Шаймиев, крупнейшие деятели культуры и искусства, общественники, писатели, краеведы. И, конечно, сам автор памятника – скульптор Зураб Церетели.
- Я радостно работал над этой скульптурой, - сказал он. – Это мой крик души. Я обожаю этот уникальный город, много раз здесь бывал. У вас хорошая история и ее надо поднять языком искусства.
Как рассказал Зураб Константинович нашему корреспонденту, встретившемуся с ним недавно в Москве, замысел памятника Нуриеву возник у него очень давно. Нуриев, по словам Церетели, выделялся своей уникальной пластикой, неповторимым богатством движения.
- Каждое движение было у него красивым, стремительным и законченным. Будто росчерком пера в воздухе нарисовано. Или резцом по камню прочерчено, - вспоминает скульптор.- До того я видел такие потрясающие по своей пластике движения только у великолепного грузинского балетмейстера и танцора Вахтанга Чабукиани. Нуриев потряс меня и своей внутренней независимостью, свободой. Он был яркой индивидуальностью, неповторимой в своей дерзости. Характер с большой буквы – такие вещи художник чувствует сразу.
С самим танцовщиком Церетели познакомился в своей мастерской – в легендарном подвале на Тверском бульваре, где в 60-70-е годы постоянно бывали самые яркие (и самые независимые по своим взглядам) «звезды». Даже американский президент Буш-старший однажды заглянул на огонек вместе с супругой. В мастерской появлялись самые известные поэты, музыканты, художники, артисты театра и балета – молодые, полные энергии, очень критично настроенные и ошеломляюще талантливые.
Скульптурный портрет Нуриева Зураб Церетели сделал без всякого заказа и даже просьб – просто для себя, для свой галереи...
- Когда ты создаешь настолько масштабные образы, - говорит Церетели, - важно передать самое первое впечатление, с которого все началось. Конечный результат, которого тебе хочется достичь, ты видишь сразу, и на протяжении всей работы помнишь о нем и стремишься воплотить. Это происходит без слов – интуитивно, на уровне чувств. Иногда сиюминутная смена настроения или даже неправильно падающий свет могут помешать и сбить с первоначальной идеи. Значит, возвращаешься мысленно на самую первую отправную точку, возвращаешься к первому впечатлению и начинаешь весь путь сначала…
Памятников Рудольфу Нуриеву Зураб Церетели в итоге сделал два. При внешнем сходстве с прототипом – совершенно разных по настроению и по духу. Один в полете, практически между небом и землей, между континентами, между хулой и восхищением. Второй – в момент торжества, на пике славы. Именно этот вариант самому Церетели казался лучшим.
В чем с ним оказались солидарны гости из Казани, которые попросили у скульптора разрешения установить памятник в столице Татарстана. И взяли на себя все расходы, связанные с этим благородным, но непростым и дорогостоящим делом. Тем самым они выиграли еще один негласный конкурс: идею установить у себя скульптурный портрет Нуриева вынашивали и другие города (например, Уфа), но явно промедлили – для бюджета нагрузка была неподъемной, а местные меценаты помогать не спешили.
В итоге настойчивость казанских патриотов все-таки увенчалась успехом. Зураб Церетели согласился, а меценат Рустэм Магдеев оплатил все расходы на транспортировку и установку памятника. Учитывая расстояние от Москвы до города на Волге и технические сложности, сумма вышла солидной. Магдеев не называет ее: «Подарок есть подарок, мы отдаем дань памяти нашему великому земляку, а это вещь для всех нас бесценная».
«Мать моя родилась в прекрасном древнем городе Казани. Мы мусульмане. Отец родился в небольшой деревушке около Уфы, столицы республики Башкирии. Таким образом, с обеих сторон наша родня — это татары и башкиры… Я не могу точно определить, что значит для меня быть татарином, а не русским, но я в себе ощущаю эту разницу. Наша татарская кровь течет как-то быстрее и готова вскипеть всегда», - писал Рудольф Нуриев в своей автобиографии.
Первый в России памятник Нуриеву – наглядное подтверждение того, что в жилах его земляков и поклонников кровь тоже остывать не собирается.