Сколько себя помню, жена моего отца (с моей мамой они развелись сразу после моего рождения) была несколько холодна ко мне, но всегда была отзывчива, приветлива и добра.
Я жил с мамой, а она у меня натура эмоциональная, впрочем, как и папа, и их любовь ко мне менялась периодами от "люблю не могу" до "отвали, достал". Если хорошее настроение у мамы, то мне и суп, и компот, и пряник, и обнимашки; если плохое, либо она устала от работы (а это было часто), то крики, "дай отдохнуть", "не трогай", "сделай сам".
С папой примерно такая же ситуация, хоть я с ним и не жил, но бывал он не в настроении, и я четко осознавал, что он что-то делает для меня через себя и на самом деле хочет отдохнуть, но, как мама, он никогда этого не говорил. А вот его жена всегда готова была меня принять: надо покормить — ок, без проблем, несмотря на то, что она тоже, как мама, после работы; надо постирать мне одежду — ок, без проблем; надо уроки со мной сделать — ок, без проблем; надо меня забрать оттуда и отвезти туда-то — ок, без проблем. Ни слова, ни жесты не говорили, что она этого делать для меня не хочет. И в самые тяжелые минуты я всегда обращался к ней.
Я так и не понял, делала она это из-за сильной любви к отцу, либо из-за чувства доброты или долга… Между нами не было нежности, своих шуток, ласковых взглядов, но я всегда был уверен в том, что она будет рядом со мной, разделит радость и горе.
Мне 28. Она умерла четыре месяца назад. Это был мой самый верный друг. Мне еще никогда не было так одиноко при живых родителях и друзьях.
