В восьмидесятые годы приходилось мне иногда ездить в командировки в славный город Гудермес. Тогда местные чеченцы называли его Сердцем
Чечни, раз уж столица – Грозный.
Так вот в этом, позже полностью разрушенном, Гудермесе в советские времена был крупный завод медицинского инструмента. Именно оттуда по всей стране доставлялись скальпели, пилы, долота, все чем пользовались хирурги, стоматологи, ортопеды. Там, при заводе, был даже большой музей профессора Г. Илизарова, который все свои уникальные изобретения, заказывал именно на этом заводе и поставил на ноги тысячи калек.
Все изделия проходили цех гальваники, после которого серый и невзрачный металл превращался в блестящий, нарядный инструмент. И посетила меня однажды идея восстановить блеск ключей от машины. В следующую поездку я захватил из дома, оба комплекта и, прибыв на завод, попросил одну женщину, работающую в цехе, отхрормировать ключики. Взялась с удовольствием.
В тот раз в Гудермес я приехал не один, а с товарищем. Заранее купили обратные билеты на проходящий поезд.
Вспомнил о ключах перед отъездом. Побежал в цех. Нужной женщины на месте не оказалось. Мастер сказал, что Тоня – мой любимый гальваник — болеет который день, а живет она где-то в новых пятиэтажках. Точно в которой не знает. Надо на месте поспрашивать. Заскочили в кадры. Там подтвердили район, но номера дома-квартиры не знают.
Торопимся с Вовочкой в новый район. Ряд параллельных пятиэтажек, друг от друга ничем не отличающихся. Ни названия улиц, ни номеров домов, в самом деле, нет — район слишком новый.
Бегаем от дома к дому, мотаемся по подъездам, то, что слышим от редких жильцов, результата не дает. Среди бела дня, взрослое население на работе. Дома сидят древние старухи, владеющие русским примерно как я чеченским. До поезда уже меньше часа. Легкая паника заставляет бегать по квартирам все быстрей.
И вдруг, с одного балкона, нас с Вовой кто-то окликает. Задираем головы.
Пожилая женщина в ярком халате подзывает нас поближе. Объясняем цель суматохи. Поднимайтесь ко мне – говорит – я эту Тоню знаю и быстро найду. Взлетаем на третий этаж. Предлагает присесть и звонит по телефону. Почему-то с русской Тоней она говорит на местном диалекте.
Наконец кладет трубку и радует, что Тоня к нам уже спешит. А пока угощает нас чаем, со всякими вареньями и печеньями.
Времени уже не хватает. Хочу пойти навстречу, чтобы встретить ее по дороге, но гостеприимная хозяйка внаглую цепляется за плечи и не пускает. Вова рванул из квартиры – хрен там. Входная дверь заперта.
Уговариваем, показываем билеты на паровозик. Бесполезно. Наконец звонок в дверь. Радостно вскакиваем, В квартиру заходит наряд милиции. Теперь все ясно. Бдительная чеченская бабуля оказалась матерью майора милиции,
Гудермесского начальника угро. Начинаем с билетов на поезд. Майор понимает все с полуслова. Звонит по телефону. Через минуту отправляет куда-то молодого сержанта, а сами спокойно все спускаемся вниз к машине.
Еще минуты три-четыре и сержант машет нам от соседнего дома. На милицейском УАЗике подъезжаем к нему. Из подъезда вылетает наша Тоня.
Едем на завод. Майор, кажется, волнуется больше нас. Еще минут пять и
Тоня выбегает из проходной с блестящими ключами.
УАЗ с сиреной мчится на вокзал. Поезд еще стоит. За рулем настоящий джигит — УАЗ залетает на платформу и тормозит возле нужного вагона.
Конечно, сейчас в это поверить даже сложно, а когда-то такое отношение кавказцев к русским гостям даже удивительным не было.
