Фигурирующая во многих книгах и фильмах «сыворотка правды», — вполне реальное вещество
Пентанол натрия на время снимает психические фильтры и вызывает непрерывный поток
информации из уст человека.
Изображение: Adam Purcell, 2015 год
Правда, которая хороша не всегда: Сегодня неожиданно всплыла в голове фраза, происхождение которой я никак не могла вспомнить: «Правду говорить легко и приятно».
У меня бывают подобные затмения, когда начисто забываю имена, фамилии и названия предметов. Это самые мучительные моменты в жизни, ведь по сути своей, я человек очень настойчивый и заходной. Так что, для того чтобы вспомнить автора цитаты, мне пришлось изрядно поломать голову. В итоге, минут через десять, это, наконец, свершилось: Иешуа, «Мастер и Маргарита» Булгакова.
Так вот, на самом ли деле говорить правду так легко и приятно? Иешуа именно она и погубила, ведь промолчи он или же отрекись от своих слов, история человечества могла бы пойти по совершенно иному пути. Бродячий философ не принял бы мученическую смерть и последователи его не создали новую религию, приведшую к множеству войн и убившей, да и до сих пор, губящей величайшее количество невинных душ...
Помню, когда-то в школе, на уроке литературы, обсуждали возможность и правильность лжи во спасение. И я, человек тогда, довольно-таки, закрытый и молчаливый, во всеуслышанье заявила о том, что ложь в определенных ситуациях может стать благом. Остальные же, с учительницей во главе, сказали, что оглашенная мною глупость преступна и неправильна: нужно говорить лишь только правду и обязательно в лоб.
Правда — это, конечно, хорошо, но легко ли говорить ее в глаза человеку, для которого она может стать последней каплей в чаше терпения?
Слова способны убивать и это понимает каждый, получавший удар по самому больному месту неосторожно сказанной кем-то фразой. Нет, я не говорю о том, что нужно лгать всем и каждому, дабы не причинить никому ненужной боли. Считаю, что правда, как бы она не была горька и ядовита, гораздо лучше сладкой и приторной лжи.
И, если подумать хорошо, я всегда предпочту лжи истину, пусть она и будет неприглядна, болезненна и жестока. Но это мое собственное мнение, да и не совершала в своей жизни ничего того, о чем сожалею и никогда уже не смогу исправить. Нет никаких скелетов в шкафу как и самого шкафа врочем тоже.
Но существуют и ситуации, когда этой легкой и, столь приятной, правдой ты сможешь убить. Когда ничего нельзя изменить и твое, столь искреннее, признание станет лишь подлостью, добиванием и так уже павшего человека. Эта простая констатация факта станет той самой пулей в лоб. Кому же от этого будет легче?
Считаю, что иногда лучше солгать, раз промолчать не удается. Зачем говорить человеку, больному неизлечимой болезнью, что он умирает? Для того, чтобы он смирился с неизбежным и принял это как должное? Не лучше разве, чтобы он до последнего мгновения верил в то, что будет жить? Или стоит ли говорить отцу или матери о том, что он или она были плохими родителями, не достойными твоей любви? Да какое ты имеешь на это право? Солги, солги, сними с их души тяжесть хотя бы своей ложью! Бог простит тебе этот грех, ведь он же совершен во благо!
Я верю в то, что когда уже ничего нельзя изменить, не нужно быть сволочью, говорящей эту самую жестокую правду в глаза человеку, просящему об снисхождении.
Будьте людьми.
