«Сейчас добровольцам тут делать нечего». Первые ополченцы о ситуации в ДНР

Фидель

Доброволец из России с позывным Фидель на Донбассе прошел путь от разведчика до иеромонаха. С первого взгляда на него, теперь отца Пахомия, кажется, что именно такой типаж был востребован у художников, писавших былинных богатырей. Именно его лицо было на рекламных билбордах, призывавших вступить в ополчение ДНР. Боевой путь Фидель начал в июне 2014 в боях в районе Донецкого аэропорта, потом были Шахтерск, Иловайск, Еленовка, Дебальцево.

О своей мотивации вступить в ополчение он говорит просто: «Я как нормальный мужчина когда слышу крики о помощи, не привык звонить в полицию, а хватаю что под руку попадется и бегу выручать. В 2014 году такие крики были с Донбасса, поэтому я приехал. Я православный и потомственный казак, а казак врага не ждет, казак врага ищет».

По мнению Фиделя, Донбасс сейчас является форпостом многовекового противостояния Руси и Запада. «Это война с Россией, которая пытается нащупать почву под ногами и вернуться на путь своего исторического развития. Вопрос стоит о выживании и война коснется каждого, но это, к сожалению, мало кто пока понимает. Россию обложили базами НАТО со всех сторон, фитиль уже тлеет, а на Донбассе лишь вспыхнули искры грядущей большой войны».

Второй раз Фидель приехал в ДНР летом 2016 года уже с сугубо духовной миссией. Жестокий бой, когда его группа попала в окружение, побудил бойца принять монашество и вернуться на Донбасс уже в новой ипостаси: «Я приехал поддержать людей, как ополчение, так и гражданских в их нелегком подвиге — жизни в условиях войны. На войне просто все грани и линии человеческого устроения прорисовываются очень ярко и четко. Ребята, которые приходили с искоркой веры, зачастую разжигали ее в пламя. Те же, кто приходил со злобой, нередко достигали невиданной для них доселе глубины нравственного, и как следствие, физического падения. Не проводя никаких параллелей, просто скажу, что из тех, кто читал со мной акафисты Николаю Чудотворцу и архангелу Михаилу перед делом, никто не погиб и если ранен, то несильно. Это факт».

Арбат

Родной брат отца Пахомия с позывным Арбат вступил в ряды ополчения в июле 2014 года, и с этого момента с небольшими перерывами находится на передовой. Освобождение Шахтерска, Иловайска, сражение за аэропорт, Авдеевка, Дебальцевская операция и оборона Светлодарской дуги — вот далеко не полный перечень горячих точек, которые он прошел.

По словам Арбата, он не смог оставаться «пассивным наблюдателем геноцида русского населения Донбасса, устроенного киевским режимом». «Я русский человек, а мы своих не бросаем никогда. Вот не понимаю местных, при таком количестве здоровых мужиков воюют единицы. У нас в первую и вторую чеченскую поток добровольцев в армию зашкаливал, а ваши сидят или того хуже — бегут с своей земли. Я помню, когда пересекал границу, сколько здоровых мужиков ехало в обратном направлении. Зрелище было прискорбное. Пришли в ваш дом, командуют что вам делать и на каком языке разговаривать, а вы терпите или бежите», — сетует боец.

Неясность целей текущей войны и ее затяжной характер, по мнению Арбата, внесли сумятицу в армейские ряды. «Из добровольцев первой волны сейчас многие оставили армию. Как правило, это идейные и мотивированные люди, которые пришли именно воевать, а не служить. Пока активные боевые действия не ведутся, они как бы не у дел, но я знаю, что когда начнется серьезная заваруха, то многие вернутся», — говорит он.

Хазар

Хазар — как раз один из тех, кто считает конфликт затянувшимся и утратившим ориентиры. До войны он был дьяконом в одном из храмов города Харцызска Донецкой области. «С начала так называемой "АТО" мы с отцом Владимиром возили гуманитарку в Славянск, где я насмотрелся ужасов воочию. Много чего было, особенно больно отпевать убитых детей. После увиденного там мне мотивация была уже не нужна, и отец Владимир благословил вступить в ополчение», — вспоминает он.

Срочную службу в рядах советской армии Хазар проходил в танковых войсках, поэтому без лишних формальностей был назначен командиром танка. Пройдя ряд горячих точек, получил тяжелое ранение и после госпиталя был комиссован по состоянию здоровья.

«В 2014 мы не думали, что война затянется. Была надежда на Россию, но почему-то политический вектор Кремля после присоединения Крыма резко поменялся, Порошенко был назван "лучшим выбором украинского народа", а победное наступление ополчения осенью 2014 свели на нет минские соглашения. За три года люди уже устали от войны, народ нищает, растет недовольство, а главное — непонятна цель этого противостояния и перспективы, — говорит он. — Летом 2014 мы верили в Новороссию с территорией восьми украинских областей, теперь нам объявляют, что наша цель — расширить ЛДНР до административных границ Донецкой и Луганской областей. А дальше? Разве это остановит войну? В Киеве сейчас установлен нацистский режим, носящий ярко выраженный русофобский характер, война с Россией для которого — единственная возможность существования, поэтому решить проблему политическим путем не получится».

По мнению корреспондента и писателя Геннадия Дубового, работавшего в горячих точках конфликта, сейчас ситуация такова, что новички не прибывают, поскольку не видят в этом смысла. «Сейчас добровольцам, ополченцам первой волны в армии делать нечего. Все прекрасно понимают: большая война закончилась 11 сентября 2014 года. Война за нынешние границы ЛДНР — после Дебальцевской операции. Нынешнее позиционное противостояние может длиться сколь угодно долго, для охраны границ более чем достаточно Народной Милиции ЛДНР, а добровольцы нужны в период ожесточенных, наступательных сражений. Армейская рутина, вялые перестрелки без права дать достойный ответ врагу, необходимость соблюдать минские соглашения — всё это добровольцев, нацеленных на большую победу, понятно, не привлекает», — считает Дубовой.

Он говорит, что ополченцы, как местные, так и добровольцы из РФ и других стран бывшего СССР, рассматривали создание Новороссии как точку опоры, которая позволит переустроить всю Россию. «Но увы, рычага — политической воли российского руководства — не оказалось. Мы не получили ни Большой Новороссии, ни государства в административных границах Донецкой и Луганской областей, ни присоединения ЛДНР к Российской Федерации. Почему — отдельный разговор», — считает журналист.

Агуз

Боец из Одессы с позывным Агуз во время объявленной мобилизации весной 2014 года получил повестку, пришел в военкомат и заявил там, что если и пойдет воевать, то «только против вас». Вскоре он приехал на Донбасс. Сейчас — заместитель командующего ротой интербригады «Пятнашка».

«Беда пришла в наш дом, и мы оказались не готовы и не знали, как себя повести. Многие испугались, потому что духовно были слабы, вот от этого гражданская война и возникла на Украине», — считает Агуз.

Несмотря на трудности, в будущее он смотрит с оптимизмом и верит в скорое завершение войны: «Сейчас у бойцов появился блеск в глазах, на передовую едут с воодушевлением. Также поменялась мировая обстановка, люди в Европе и Америке вопреки пропаганде начинают осознавать, что здесь реально происходит и к каким последствиям может привести гражданская война в центре Европы. Взять хотя бы атомные станции, я не помню точно, сколько их на территории Украины (4 — прим. ред.), но вероятность второго Чернобыля сегодня очень велика. Народ на Украине тоже понемногу трезвеет, они понимают, что эта власть ничего им кроме горя не принесла. Поэтому я думаю, должно произойти событие, которое кардинально поменяет военную и политическую ситуацию на Украине».