Периодически слышу от артистов, что хороших продюсеров сейчас почти нет. Алёна, ты хороший продюсер?
Ох, я думаю, нет. Точно нет. Не потому, что не хватает опыта. Я стараюсь всё контролировать, а это, как мне кажется, как раз серьезный минус для продюсера. Все-таки продюсер должен вырастить людей, которым бы смог доверять и делегировать часть обязанностей. Как только ты начинаешь погружаться в какие-то мелочи, что, с одной стороны, правильно, но если у тебя в параллель два-три проекта, то это просто невозможно, — у тебя всё начинает сыпаться как карточный домик: где-то ты перестаешь присутствовать на читках, где-то не приезжаешь на площадку, где-то ты участвуешь в аренде света или звука, хотя там и без тебя справятся. Твое эго не позволяет это отпустить или ты считаешь, как только ты уйдешь, всё рухнет, — но это неправда. Продюсер — это что?
Хороший вопрос.
Это юридическая помощь плюс психологическая и финансовая. У тебя есть задача их оказывать, так оказывай. Не лезь туда, куда тебя не просят. Если ты уже наняла профессионалов, если решила, что это твои люди, которые работают в команде, то будь любезна им доверять. Если ты начинаешь их перепроверять — подозрения нужно оставлять до мотора.
Давай конкретно. Вот есть кастинг-директор. Ты ему доверяешь? Не рассказываешь, что ту или иную роль должен сыграть этот актер и эта актриса?
Бывает такое, да. Тут мы уже работаем в тандеме. Мы можем с Андреем Золотарёвым встать в позу только по главной роли. Мы можем помочь своим видением режиссеру или кастинг-директору, но тут золотая акция у нас с Андреем, мы имеем на это право. Андрей — вообще креативный продюсер, он постоянно находится в процессе, не отпуская его. А у меня, как мне кажется, есть чувство вкуса, я умею донести и не давить при этом. Я могу предложить режиссеру рассмотреть вариант. Как правило, это срабатывает. Мне кажется, когда ты в тандеме с режиссером — это самое важное. Для любого продюсера главное — найти своего режиссера.
Ладно, а если мы поговорим о хорошем продюсере, он какой? Чего тебе еще не хватает, кроме как научиться делегировать?
Я истеричка. (Смеется.) Я даже не в панику ухожу, а начинаю тотально контролировать и залезать не на свою территорию.
Кого ты послушаешь, если тебе скажут, что ты не на своей территории?
Это удается Золотарёву. Он говорит: «Просто выдохни». Такой парадокс: однажды один режиссер сказал мне: «Ты из тех продюсеров, которого боится подвести команда». Не боятся, что я приеду сейчас и устрою скандал, а подвести меня боятся. Я начинаю думать, что я что-то делаю правильно. (Улыбается.)
Как ты пришла в продюсирование, какое у тебя образование?
Первое образование у меня юридическое, потом я получила степень MBA, стажировалась в Германии на концерне Porsche, была топ-менеджером. Вообще я из IT. У меня была успешная компания, я десять лет ею руководила, а потом продала и ушла в киноиндустрию.
В один момент? Как сделать каре или перекраситься?
Нет, не в один. Это был ряд событий, которые совпали. Много лет назад я случайно оказалась со своей сестрой на Каннском фестивале, где, кроме киношников, больше же никого нет, сама знаешь. Там я познакомилась с коллегами из Лондона, которые мне рассказали про магию кино. Я смотрела на них и думала: «Какие счастливые люди! Они же создают отдельный мир! А что создаю я?!» По факту, ничего — сервера продаю, железки. Я просто позавидовала им. Так вышло, что я стала с ними общаться, они мне предложили проект в Канаде — я выступила как соинвестор. Мне было интересно, я попробовала — в то время могла себе это позволить. Как в казино сыграть. Я вложила деньги в проект, он выстрелил и заработал. Я была в Канаде и смогла посмотреть на весь съемочный процесс изнутри. Вернувшись в Москву, решила, что теперь я точно расскажу индустрии, как надо работать. (Смеется.)
Рассказала?
Кино классное я не сделала трижды, я вложила определенное количество денег — и проиграла их. Меня это никак не остановило. «Я — Алёна Акимова. Я ничего не знаю и не умею, но хочу снимать кино. Я научусь» — посыл был такой. Решила, что мне нужен партнер в киноиндустрии. Первое, что мне посоветовали, — это найти сценариста и дали контакт Андрея Золотарёва. Я позвонила ему, объяснила ситуацию, он не положил трубку, и мы встретились. Как сейчас помню, встреча была назначена на 14:00, у нас обоих был час свободного времени, а в итоге мы проговорили до 19:00. Как ни странно, в конце вечера Андрей сказал: «Давай сделаем проект, при условии что мы открываем компанию вместе». С этого началась большая настоящая дружба и... партнерство.
Есть такое подзабытое слово — «товарищество».
Да, хорошее слово. Оно про это.
Я немного понаблюдала за вами на съемке. Порой вы вели себя как в детском саду — три взрослых человека не могли снять обложку. Что это было?
Это были мы. (Смеется.) Могу тебе сказать, что юмор очень сильно вытаскивает: из проблем, из внутренних зажимов, из стрессов. В дружбе тоже. Как только я понимаю, что у нас с человеком сходится чувство юмора, значит, я могу с ним дружить.
Для того чтобы получилось хорошее кино, нужен хороший сценарий, хороший продюсер, режиссер, артисты. Все должны быть хорошими. Удивительно, почему кино иногда бывает плохим.
В чужих ботинках нужно пройти, чтобы знать. Я могу сказать только про нас. Наверное, самое важное — это время. Соотношение времени и финансов, когда тебя никто не подгоняет...
А кто тебя может подгонять? Ты же сама продюсер.
Заказчики. Сейчас кино стало продюсерским, но есть твои потенциальные заказчики — платформы. Конечно, если ты сам вкладываешь деньги и сам можешь себе позволить на пятилетку растянуть съемки...
Это надо несколько IT-фирм продать?
И не один десяток. Есть и обратная сторона медали, негативная, где время играет против тебя, где твой запал и материал стареет. Субординация со временем должна всегда держаться в голове. Иногда нужно остановиться и сказать «стоп». И вот как раз эта ответственность только на продюсере. Если вдруг что-то не получится, ты не можешь никого обвинить, кроме себя.
До юридического у тебя не было творческих амбиций?
Были. Я окончила актерскую школу Германа Сидакова, и курсы были. Но в какой-то момент я поняла, что актерство для меня — тяжелый труд. Я не очень люблю работать.
Сказал человек, который работает 24/7.
Ну да. (Смеется.) Мне показалось, что актерство — слишком тяжелая профессия. Я попробовала и поняла, что не готова. Нужно взять и положить жизнь на это. Я разрабатываю концепт всего проекта, а ради одного персонажа... ну не знаю. Мне жалко времени. Есть люди, которые рождены с этим талантом, я не рождена и хорошо понимаю, сколько мне нужно было бы пахать, чтобы выйти на тот уровень, на который я бы хотела. Я не готова пройти такой огромный путь.
Если мы говорим про продюсирование, это труд, который оправдан?
Оправдан с точки зрения финансов?
Всего. Финансы, энергия от отдачи, удовольствие от результата — это всё ресурс.
Для меня оправдан, сто процентов. Я занимаюсь тем, что мне очень нравится. Ты читаешь сценарий и уже строишь в голове какой-то проект, рисуешь павильон, а через полгода или год ты заходишь в этот самый павильон и думаешь: «Ну я же волшебник». А потом приходишь в кинотеатр и смотришь на людей (не на свой проект — там ты уже всё видела, а на людей) и думаешь: «О, я влияю на эмоции».
Так до комплекса Бога недалеко.
В этом и парадокс. С одной стороны, ты не имеешь права выпустить свое эго на волю, потому что оно тебя потом уничтожит. А с другой стороны, ты в подмастерьях у этой Вселенной.
«Дайте шоу» будет одним из любимых проектов?
Каждый отдельный проект выстрадан. Нет идеальных проектов ни по времени, ни по качеству. У тебя всегда есть претензии к твоему проекту. Это нормально, потому что самый классный критик всегда — это ты сам. Мы с Андреем всегда разносим свои проекты в пух и прах. Здорово, когда у тебя есть шанс поразминать это внутри и на что-то повлиять. Как только ты влияешь на процесс изнутри, ты понимаешь, что, кроме тебя, никто ничего не сделает. Ошибка — это твоя ошибка, победа — всей команды.
В «Дайте шоу» тоже хочется что-то исправить?
Да. Это нормально. Странно было бы, если бы ты не хотел ничего исправить. Но есть разница между «делать выводы» и «работать над ошибками». Выводы ты делаешь о работе других людей, а работу над ошибками — своими. Я склона работать над ошибками, потому что опыт растет в геометрической прогрессии. А когда начинаешь делать выводы, ты некий робот-пылесос: уткнулся в одну стену — сделал выводы, поехал к другой. Это не работает с людьми. Ты можешь просто творческий потенциал в людях закрыть и в следующий раз не извлечь из них то, что хотел бы извлечь.
Что в этих съемках было самым сложным?
Рынок сейчас перезагружен проектами, павильонов не осталось, нам пришлось строить декорации в автомастерской.
Телевизионную студию?
Да, а за стеной у нас были ребята, которые занимались покраской машин. Мы с ними договаривались на паузы, чтобы была возможность сделать дубли, иначе из-за шума было невозможно записывать.
То есть «Мотор!» — и автомастерская затихала.
Да, однажды снимали очень долгий диалог Вики Толстогановой. Они так аплодировали в конце на «Стоп, снято!» — устали ждать. (Смеется.) Но что снизило нагрузку — это понимание съемочной группы. Холод, помещение не отапливается. В один момент я думала, что меня разорвут и закопают тут же, но нет, все относились с пониманием. Я, конечно, принесла извинения за такие условия, но мне сказали: «Не переживай, мы вырулим». Когда ты видишь такую поддержку от команды, то осознаешь самое важное: кино делают люди. Это их материал, они причастны к этому. Это тот домик, который мы строим все вместе.
Вы достаточно рано начали прогрев к выходу сериала. Это чья идея и оправдалась ли она?
То, что проект выходит одновременно на двух платформах — ИВИ и KION, — это большая редкость в индустрии. Платформы не очень любят делиться, но у нас это произошло, в том числе я хочу надеяться, что здесь сработал ранний прогрев и пиар, потому что о проекте стали говорить и писать.
Это после «Пилота» случилось?
После. Но и к показу на фестивале мы готовились. Чтобы тебя взяли на «Пилот», надо тоже пройти отбор определенный.
Там же Андрей был отборщиком.
Он не имел права и никак не участвовал в голосовании. Мы даже не получили ни одной награды — тоже показательный момент. Но потом было очень приятно, когда несколько уважаемых критиков написали: «Странно, что «Дайте шоу» не отметили». А по поводу раннего прогрева, я считаю, что это всегда затратная часть, но я за него. Оправдается это или нет — решают зрители. Но если ты тратишь время и деньги на промо, прогреваешь раньше, шансов, что об этом проекте услышат и будут говорить, гораздо больше. Голливудские коллеги так делают, но у них есть бонус — финансы. Порой промо составляет до 70% от бюджета. У нас другая практика. Но если бы мы могли себе позволить такие деньги закладывать в прогрев, я думаю, мы бы услышали обо многих проектах, которые почему-то не выстрелили.
После выхода проекта он всё еще близок тебе или ты уже давно живешь другим, а он — своей собственной жизнью?
Это как рождается младшенький, и внимание переключается на него. Для меня точка — даже не премьера, а момент, когда я получаю цифры по просмотрам. Только тогда я понимаю, состоялся проект или нет, какую ставить галочку — зеленую или черную.
Я часто слышу от актеров, что продюсеры решают, что понравится зрителю. А на самом деле не всегда хорошо знают, что ему зайдет.
Абсолютно верно. Всё, что ты можешь сделать, — это на собственной аналитике принять решение, будешь ли ты сценарий, который только что прочитала, воплощать в жизнь или нет. Аналитика из серии «я знаю рынок» не работает. Всё, что ты можешь сделать, — это вложить свои силы и время на производство качественного контента. У нас с Андреем есть договоренность, что мы берем не количеством, а качеством. Если мы понимаем, что количество проектов не тянем, мы от них отказываемся. Если говорить про приоритеты, у нас это не деньги. Это другая система управления. Есть горизонтальная, есть вертикальная. Зато качество дольше играет, но оно и надолго. И, кстати, потом влечет за собой и финансы в том числе, и репутационные плюсы.
Так, как вы, почти никто сейчас не работает — все хотят всего и сразу. Дешево и сердито. Респект.
Сочту за комплимент.
