«Клон» сценариста и режиссера Райли Стернса — камерная антиутопия о мире победившего клонирования из программы фестиваля «Сандэнс». Сюжет фильма с легкостью мог бы стать сценарием очередного эпизода сериала «Чёрное зеркало», но создан еще и явно под впечатлением от пандемии, точнее от вызванных ей страхов одиночества и смерти. Сара (
Карен Гиллан) узнает, что неизлечимо больна — сообщив неутешительные новости, врач предлагает девушке подумать над набирающей популярность процедурой «Замены». Те, кто неизбежно умрет, теперь имеют возможность клонировать себя. Двойник после ухода «оригинала» занимает его место, так что родным и близким не так тяжело переживать утрату. Но есть нюансы: если человек все же остается в живых, а клон прожил в этом мире достаточно для обретения собственной индивидуальности, то им придется схлестнуться на дуэли — в итоге все равно должен остаться только один. В этой ситуации по иронии судьбы и оказывается Сара. Болезнь отступает, но созданный в лаборатории двойник хочет забрать у девушки все. С бойфрендом (
Бела Коале) и мамой (
Майя Паунио) уже получилось, на очереди — жизнь, в прямом смысле.
Вопрос этичности клонирования, существующий со времен давно почившей овечки Долли, — излюбленная тема кинематографистов-футуристов. В реальной жизни до людей пока не дошли, так что фантазировать можно — как правило, хороших, с точки зрения концовки, сценариев не выходит, и «Клон» не исключение. Стернс создает на экране неотличимый от настоящего — ничем, кроме этой самой опции «замены», — мир будущего, достаточно депрессивный, чтобы можно было соотнести это допущение с реальностью. Особенно той, что накрыла мир в последние пару лет. Живущая в этакой добровольной интровертной изоляции Сара, чье общение сводится к редким звонкам властной матери и чатам с парнем в затянувшейся командировке, — тревожное лицо пандемии. А уж одолевающая ее загадочная болезнь, единственный симптом которой — кровохарканье, и вовсе стирает границу между вымыслом и реальностью. Неизбежность смерти и паническое ожидание потери, расставания буквально витают в воздухе.
Одновременно с этим тревожным правдоподобием подчеркнута и вымышленность повествования — прежде всего актерской игрой. Герои говорят и действуют с нарочитой искусственностью, безэмоционально, будто чувства атрофированы. Идеальная среда для всевозможных экспериментов, о которых тут рассказывают буднично – вы умираете, плюньте в пробирку, подождите час, и вот вам клон. Карен Гиллан достается больше других, стараться приходится за двоих, да еще так, чтобы ее Сара и двойник Сары выглядели, при внешней идентичности, непохожими друг на друга людьми. Выходит убедительно, и чем дальше, тем более сложными противоположностями выходят сыгранные ею героини.
Появляющийся в середине Трент в исполнении
Аарона Пола — тренер, готовящий Сару к дуэли, — неожиданно вытаскивает на свет нечто человеческое и живое, несмотря на то что и он, и девушка действуют, как роботы. Их дуэт выглядит по-детски непосредственным при всей серьезности дела, которым они заняты — как таблицу умножения заучивают смертельные травмы и успешно подавляют естественное отвращение при разглядывании трупов. Это больше похоже на игру. Внезапно находится место даже для какой-то интимной близости – танца, по ощущениями действа из далекого прошлого, а оттого почти сакрального. Ритм и музыка подстегивают глубинное, инстинктивное желание жить, но куда важнее – возвращают до этого предельно прагматичной героине сентиментальную и в итоге роковую для нее веру в человечность, а незамысловатому до этого фильму добавляют гуманистической ценности.
Ссылки по теме«Ника», «Клон» и еще 8 фильмов маяБезумный дом: 5 свежих историй про жизнь с искусственным интеллектомВторой «Аватар», четвертый «Тор» и экранизация Borderlands: 30 интригующих фантастических фильмов 2022 года«Лебединая песня»: Махершала Али – дайте два
