В российский прокат выходит «Лгунья», где 17-летняя Ева в исполнении Елизаветы Ищенко, устроившись на летние каникулы в кафе-мороженое, случайно вызывает на себя гнев некогда известного артиста Воронова (комик Стас Старовойтов). Ева от его наглости убегает во двор, но Воронов пытается ее догнать, и тут образуется невесть откуда взявшаяся толпа, постановляющая, что Воронов пытался изнасиловать Еву, которая не отрицает домыслы. Мы поговорили с режиссером и соавтором сценария Юлией Трофимовой об основанной на реальных событиях книге, которая легла в основу картины, провокационности темы женского насилия на российской почве, правде и паутине лжи, которой обрастают герои, чутье на небанальные образы и вере не в хороших людей, но в хорошее в людях.В одном из своих интервью ты говорила, что читаешь почти все книги, которые связаны с подростками. Когда к тебе попала книжка израильской писательницы Айелет Гундар-Гошен, ты сразу поняла, что она может стать основой для фильма? Я вообще очень люблю читать – не только про подростков. Конкретно эта книга мне запала в душу, когда о ней написала известный литературный критик Галина Юзефович. Это был 2020 год, когда книга только вышла в России. Я ее прочитала, она мне понравилась, но об экранизации я даже не думала. И только когда мы с продюсером
Катериной Михайловой уже сняли «
Страну Сашу» и я размышляла над материалом для второго полного метра, то вспомнила, что из последнего меня зацепила «Лгунья», совсем не очевидное для экранизации произведение. Специфика у нее все-таки не российская, так что и вопрос, надо ли ее адаптировать для России, стоял. Но почему-то мне показались важными те универсальные темы, которые эта книга затрагивает.
После Московского Международного кинофестиваля, где «Лгунья» получила гран-при программы «Русские премьеры», и других смотров, где уже успели показать фильм, ты, наверное, читала рецензии, многие из которых затрагивали как раз провокационность картины. Осознавала ли ты, что в России, где пока еще мало снимается кино о насилии над женщинами, особенно несовершеннолетними, «Лгунья», где ты заходишь на эту территорию в несколько ином контексте, может нажать на больные точки? Конечно, в этом заключался основной риск, но «Лгунью» я не позиционирую как рассуждение на тему движения #MeToo, обвинений в изнасиловании женщин или как масштабное полотно о том, как обстоят дела с женщинами и их правами у нас в стране. Наше кино вообще не об этом, а о том, что вне зависимости от гендера любая неправдивая вещь вдруг может стать правдой, принятой большинством. На мой взгляд, фильм, как и книга, пытается ответить на вопросы, что такое правда, как понять, где правда, а где – нет, и как защититься от категоричности толпы. Я понимаю, что будет много людей, которые во главу угла поставят совсем другую тему и скажут, что постановка упомянутых выше вопросов преждевременна для нашей страны, которая еще не прошла этап «сама виновата». Но подчеркну, что наша «Лгунья» – это не попытка защитить мужчин или опорочить женщин, не социальная драма, как пишут некоторые, кажется, еще не посмотрев фильм, а, скорее, сатира на то, что любое общественное мнение может оказаться неверным, что им могут манипулировать, что страшны любые перегибы, вне зависимости от того, обвиняешь ты мужчину или женщину.
Такая социальная сказка, в которой ложь, да в ней намек? Это, кстати, прикольно.
У тебя же дальше планируется «Аленький цветочек». «Лгунья» тебя своим визуальным сказочным мотивом подвела к тому, что именно в этом теперь уже популярном жанре можно дать и сатиру, и трагикомедию, и драмеди? Возможно, да, хотя у меня давно был внутренний запрос на сказку, поэтому я сама ее себе, если так можно сказать, предложила, хотя сам фильм выйдет еще, конечно, нескоро. В сказке можно завуалировать то, о чем ты действительно хочешь сказать, – в советское время недаром многие режиссеры пользовались этим жанром. Но главное, что есть огромное поле для визуальной деятельности, что не всегда в наших драмеди, комедиях или трагикомедиях возможно. В сказке можно создать свой мир, и очень круто попробовать это сделать. «Аленький цветочек» при этом я считаю темной сказкой с большой долей драматических элементов, то есть это не будет чистым развлечением.
И вопрос, который я задаю всем: чего тебе сейчас не хватает в российской киноиндустрии? Я как фанат ромкомов, тех самых классических из 90-х, удивляюсь, что подобных современных фильмов не так много. Мне все время говорят, что ромкомы плохо собирают, и зрители смотрят такие фильмы в лучшем случае на платформах, но и там я не нахожу подобные форматы, поэтому смотрю условный «
Отпуск по обмену» – кстати, очень изобретательно сделанное и круто сыгранное кино. Но вообще мне сейчас, конечно, не хватает смелости – в разнообразии жанров и тем, в способе разговора со зрителем. Например, у нас с
Женей Громовой есть несколько сценариев, исследующих поле эротики и отношений семейных пар, и мы часто слышим, что сценарий «классный, но слишком смелый». Вот хотелось бы, чтобы наша индустрия позволила себе такие «слишком смелые» проекты.
«Лгунья» в российских кинотеатрах с 5 сентября.Ссылки по теме«Лгунья»: Правда или действиеМаленькая ложь: Елизавета Ищенко, Марьяна Спивак и Сабина Ахмедова«Субстанция» с Деми Мур, «Планета Джанет» с Джулианной Николсон, «Лгунья» с Елизаветой Ищенко и еще 15 фильмов сентябряОбъявлена конкурсная программа фестиваля «Одна шестая»Кинофестиваль «Окно в Европу» представил конкурсную программу и жюри«Снегирь» стал победителем ХХХ Международного кинофестиваля «Литература и кино»XVIII международный фестиваль «Зеркало» объявил программу и жюри«Стыд» победил на 46-м Московском международном кинофестивалеСто бобров, пришелец, бабки-проститутки и еще 10 фильмов ММКФ-2024«Майор Гром: Игра» с Тихоном Жизневским покажут на закрытии 46-го Московского международного кинофестиваляРуки вверх, или Панические атаки Лунтика: 100 российских фильмов 2024 года
