Актриса Александра Урсуляк родилась в семье режиссёра Сергея Урсуляка и актрисы Галины Надирли. Родители Александры разошлись, когда ей было около 2 лет, и она почти ничего не помнит. Но с годами, приобретя собственный жизненный опыт и сопоставив его с историей родителей, Александра поняла, что людям не помешало бы усвоить этику расставания.
«Я считаю, что каждый должен постараться быть счастливым. Нехорошо обманывать человека, который тебе доверяет. А если ты действительно понимаешь, что изменилась ситуация или сам ты, и ты больше не можешь быть в этих отношениях — ну нужно тратить время (и своё ,и чужое) на несчастие. И всегда, мне кажется, можно таким образом расстаться и так объяснить ситуацию, чтобы не задеть достоинство человека, с которым ты был вместе. Не обидеть его, не растоптать, не сделать так, чтобы человек в себя больше не поверил. Наверное, существует какой-то этикет расставания. Но у нас как-то так… Были вещи, которые, как считалось, не надо объяснять: как жить вместе, как детей воспитывать, как расставаться. Каждый в силу своих способностей пытается сам собой это всё наладить. Мои родители из того поколения, которое не очень уважает психологию и новые течения. Живут и живут», — рассказала Александра в интервью Лауре Джугелии.
О своём детстве Александра вспоминает с теплотой, но отмечает, что само состояние зависимости от решений взрослых её глубоко уязвляло.
«Я не ощущала счастья от факта детства. Мне казалось, что это мнимое время. Беззаботность для меня равна отсутствию выбора. За тебя уже всё решили. Меня это не устраивает — я должна всё сама. Поэтому в детстве я была человеком с ограниченными возможностями. И меня это уязвляло. Потом с ребёнком иногда общаются, пытаясь с ним разговаривать на его языке, спускаясь до уровня ребёнка. Но это же ложь. А я ненавижу, когда мне морочат голову. А мне её морочили будь здоров. Поэтому время, было с одной стороны, хорошим — я была окружена большим количеством любящих людей. Но при этом я была вдали от мамы, жила с бабушкой и папиной семьёй. И мне не хватало мамы, я очень скучала».
Александра прожила у бабушки несколько лет начальной школы, после чего вернулась к маме. Но уже в старших классах вновь переехала жить к бабушке, чтобы вернуться к нормальной жизни.
«Я в 11 классе вернулась к бабушке. Меня отчислили, я попала в школу для отчисленных. Было понятно, что я пошла по наклонной. И компания у меня была не очень хорошая. И я сама была не пришей козе баян. Школа казалась мне какой-то профанацией. Понятно, что это была формальность. И все делают вид, что это кому-то надо. Но это же неправда. Когда жизнь имеет только форму без содержания, мне кажется, подростки чувствуют это. Почему у них бывает период, когда они агрессивны? Потому что они видят это несоответствие и чувствуют, что им «делают мозги». А им подавай правду. Я была в каком-то протесте от всеобщего белибердизма. Но в то же самое время я понимала, что со мной происходит что-то не то, что-то ложное, и что нужно срочно поменять игру, всё сломать и переиграть. И вот как алкоголики, которые приходят и говорят «Всё, не могу больше, закодируйте меня», так же и я приехала к бабушке и сказала: «Всё, буду в школу ходить, уроки делать!»
