Актер Павел Панков (1922-1978) ушел из жизни на следующий день после своего 56-летия. Возраст не критичный, но Панков столь долго делал акцент на «Скоро уйду», что, можно сказать, накликал.
Он действительно устал носить громадное 120-килограммовое тело, а с душевным неудовлетворением оказалось справиться еще тяжелее.
По всем параметрам Панков надорвался.
Почему это произошло?
Папаша Панкова никаким авторитетом в семье не пользовался. Иначе, как объяснить, что четверо его детей стали актерами, несмотря на протесты родителя.
Старший сын Василий играл в БДТ, потом в театре Балтфлота. Погиб во время войны.
Старшая дочь Татьяна Панкова стала лицом Малого театра. Широкий зритель помнит ее по роли самодурственной помещицы, матери декабриста Анненкова (его играл Игорь Костолевский) в фильме «Звезда пленительного счастья».
Младшая дочь Нина тоже играла в БДТ.
Наиболее извилистый актерский путь выпал младшему сыну Павлу.
Он стал живой иллюстрацией, как важно найти актеру свой театр.
Начинал Панков в БДТ, который до прихода легендарного Товстоногова спектаклями не блистал.
Уйдя оттуда, Панков пытался пристроиться в Москве, мелькнул тенью в труппе театра Ермоловой. Вернувшись в Ленинград, попал в театр Ленсовета, которым руководил Николай Акимов. Тот дал Панкову роль генерала Варравина в спектакле по Сухово-Кобылину «Дело» (1955). Спектакль перенесли на пленку и пустили в широкий прокат.
Роль Варравина сделала Панкова известной театральному миру, но самого Панкова это не устроило, поскольку он оказался зажат в комическом амплуа. Играл у Акимова Панков много, да все, как ему казалось, не то.
В 1965 Товстоногов пригласил Панкова в БДТ, где актер с ходу получил вторую прославившую его роль — Тетерева в «Мещанах» Горького.
Однако, в БДТ был свой сложившийся коллектив, куда Панков не вписался и после триумфальных «Мещан» Товстоногов к нему охладел. Панкова вычеркнули из списков Госпремии за спектакль, а с ролями динамили. Панков мечтал о роли Фальстафа в «Генрихе IV», но на нее шел Евгений Лебедев, муж родной сестры Товстоногова. Не позволили Панкову блеснуть и в роли Городничего («Ревизор»). Фамусова в «Горе от ума» он получил только после смерти Виталия Полицеймако.
Немного выручало кино.
Широкий зритель запомнил Панкова в роли хамоватого соседа Мордатенкова из новеллы «Волшебная сила искусства» (1970) с участием Райкина. Потом был «Черный принц» (1973), где Панков феноменально изобразил купеческого сынка, закончившего советскую карьеру заведующим женской баней. Говорят, лучшим киносозданием Панкова стал детектив по роману Юлиана Семенова «Жизнь и смерть Фердинанда Люса» (1976), но я его не видел.
Сознание, что он находится в театре, где ему не дают нормально играть, подтачивало Панкова. Он говорил, пусть и в шутку: «Если я скончаюсь, то оставлю записку: в моей смерти прошу никого не винить, потому что по своему христианскому смирению я прощаю Георгию Александровичу…»
Имеются косвенные свидетельства, что (по крайней мере в последние годы) Панкову было сложно на сцене чисто физически. Возможно, любящий только творческие проблемы и отсекающий, все мешающее их решению, Товстоногов обратил на это внимание.
Ну кому охота возиться с (пусть и хорошим) актером, если, по свидетельству Владимира Рецептера:
«К Павлу Петровичу до двух, а то и до трех часов пополудни лучше не ломиться, да и позднее дать ему время на медленное просыпанье и плавное приведение огромного, рыхлого и талантливого тела в рабочее состояние.
Пик формы с Божьей помощью наступал у Панкова к началу вечернего спектакля ...
Труднее приходилось, когда ему выпадали «утренники» и ранние репетиции, но эту предубежденность Панкова знал и даже отчасти принимал в расчет при составлении расписания завтруппой БДТ Валерьян Иванович Михайлов».
Усталый физически и истощенный морально Панков начал заговаривать о смерти. В свои пятьдесят он выглядел на десять лет старше, а уход свой планировал в пятьдесят шесть лет, мол, в этом возрасте умерли дед с отцом.
Успокоился на следующий день после пятьдесят шестого дня рождения.
Светлая память!
