Дестабилизация и провоцирование протеста – политический стиль Хасикова

Информационное агентство

О Калмыкии и грядущих переменах

Бату Хасиков. Фото: ВКонтакте

Элиста изменилась

По сравнению с августом, когда я был там последний раз, ноябрьская Элиста в психологическом, эмоциональном, ментальном отношении представляет собой другой город. Едва заехали в центр Элисты, как сразу же наткнулись на какой-то уличный пикет с флагами и агитматериалами. Не важно, кто и за что/против кого агитировал – в принципе в городском ландшафте появилась новая «экспозиция». Давно такого в тихой, «дачной» Элисте не бросалось в глаза. На первом же светофоре мимо проехала приличная белая иномарка, из открытых окон которой на всю мощь колонок раздавался новый калмыцкий хит, – песня элистинского протеста, написанного местным автором. Через какое-то время, появилась еще одна машина с тем же музыкальным репертуаром. И это была единственная песня, которая создавала музыкальный уличный фон.

Есть и другие любопытные штрихи. Очевидно одно: в Элисте явно и очень сильно поменялись настроения. Мне это напомнило конец 1990-х, когда я впервые оказался в калмыцкой столице. Внешне, конечно, город совсем не похож на то время, Элиста довольно сильно приросла в благоустройстве и строительстве в нулевые и десятые годы. Однако, буквально, в воздухе висит какая-то тревожность, нервозность, уже не скрываемое недовольство.

Еще в августе, в разгар предвыборной кампании, город «спал», никому ничего не было интересно (в смысле политики). Выборы главы республики проходили в коматозном режиме. Сейчас психологический статус Элисты – «тревожный». Никакого былого ощущения стабильности, спокойствия. Такой эмоциональный «воздух» возникает или перед большими переменами, или перед какой-то бедой.

Лидеры протеста в Элисте

Лично пообщался и послушал одного из лидеров нового протеста в Элисте уважаемого Бадму Николаевича Бюрчиева. Очень интересный человек. Весьма. Что бросилось в глаза? Конечно, он говорит меньше, чем знает, безусловно, производит очень хорошее впечатление как искренний и позитивный (что, вроде бы странно для протестного активиста) человек. Бадма Бюрчиев знает чего хочет (достижения главной заявленной цели протеста – отставки Дмитрия Трапезникова с поста врио главы администрации Элисты), и чего не хочет (заниматься политикой в компании ветеранов калмыцкой политики, какого бы окраса они не были).

Хотя сам Бадма Бюрчиев и подчеркивал несколько раз свое нежелание «заниматься политикой», вряд ли у него это получится. И он сам уже, фактически, занимается политикой, и политика занимается им. Так что образование на базе протеста нового общественного движения – вещь ожидаемая, неизбежная и говорящая, что протестные лидеры настроены «играть в долгую». И это стратегически правильно.

Очевидно, что протест в Калмыкии сегодня имеет два уровня – публичный и непубличный. Первый уровень виден всем – это около 4-5 тысяч участников акций протеста. Второй уровень чужим не виден, но он еще гораздо более многочисленный, чем первый. Протесту в Калмыкии сегодня симпатизируют десятки тысяч людей, в том числе чиновники и сотрудники правоохранительных органов. Протест имеет два измерения – уличной пассионарной толпы и неформального тайного общества. И то и другое сегодня достигает степени, когда неизбежна их формализация (для улицы) и самоорганизация (для остальных).

В такой ситуации неизбежно будет нарастать паралич в работе органов управления и власти, которые и без того сегодня неэффективны в республике. Система власти в Калмыкии разваливается уверенно и неуклонно. В ней почти не осталось эффективных специалистов, способных работать на перспективу и упреждение вызовов и угроз. Усиливается взаимное недоверие внутри административного класса.

ЧП на объектах инфраструктуры в последние дни – это не просто показатель их предельного износа. Это знаки, которые надо уметь читать, предупреждения, которые необходимо слышать. В команде нынешнего главы Калмыкии, боюсь, людей с такими способностями нет. Они уже въехали в «колею истории» и выскочить из нее не в силах. Колея же эта ведет к неожиданному краху для Бату Хасикова и его людей. Они-то ведь уверены, что пришли всерьез и надолго.

Роль Бату Хасикова в новом калмыцком протесте просто выдающаяся. Если бы ни Хасиков, этого протеста вообще бы не было – именно в нынешнее его виде, с его актуальной энергетикой и повесткой. Хасиков разрушает политический ландшафт в регионе гораздо более активно и успешно, чем уличные протестанты. В этом смысле он является главным революционером в республике. Дестабилизация, провоцирование протеста – это неподражаемый политический стиль Хасикова. В этом смысле, его уход с поста главы республики неизбежен и, скорее всего, уже предрешен. Администрация президента просто выдерживает традиции старых столичных ресторанов – не торопиться с выносом блюд.

Кто придет на смену Хасикову

Вопрос сейчас в том, а кто придет на смену Хасикову и будет заниматься нейтрализацией протеста (обоих уровней) и решением не снимаемых с повестки дня социально-экономических задач. На мой взгляд, хотя протестная волна «уличных» и «теневых» активистов и деструктивное административное цунами хасиковцев не достигли еще своего апогея, но что рано или поздно это произойдет (обе волны, кстати, тяготеют к синхронизации). Москве придется принимать в итоге экстраординарные меры.

Весьма вероятен «нулевой вариант», с одновременной зачисткой основных акторов и в «Белом доме», и на улице.

Думаю, велика вероятность того, что сменщиком Хасикова окажется какой-нибудь этнический калмык – полковник одной силовых структур. Потому, что повестка дня в республике больше не ограничивается набором привычных социально-экономических сюжетов. Тут уже всю политическую систему институтов и отношений надо перезагружать, преодолевая задор протестных слоев и идиотизм пока еще правящей группы.

Да и почему бы, в конце концов, не полковник? В Нижнем Поволжье уже давно формируется «режим полковников». Губернатор Волгоградской области Андрей Бочаров – полковник ВДВ. Губернатор Астраханской области Игорь Бабушкин – полковник ФСБ. Кстати, оба весьма неплохо справляются со своими обязанностями, в том числе, и в части наведения политического порядка в своих регионах. Почему бы полковнику ФСО или Росгвардии, например, калмыку по национальности, не возглавить и Степную республику?

Тем более, что запрос на «политического пожарного» – силовика для пошедшей вразнос Калмыкии явно скоро станет очевиден.

Андрей Серенко – политолог, эксперт Российского общества политологов