Светлана Перун: «Бригады скорой помощи работают на износ»
В прошлом году в скорой медицинской помощи произошла оптимизация, в рамках которой произошло объединение «скорой» Александровского, Киржачского, Юрьев-Польского и Кольчугинского районов. Да, о том, что здесь имеются проблемы, не скрывают, и за почти год, что прошла оптимизация, их не решить, особенно на фоне кадрового кризиса. Тем не менее, скорая медицинская помощь всегда на передовой. О том, как работает сейчас эта служба мы поговорили с заведующей отделением Светланой Николаевной Перун. Именно на ее хрупкие женские плечи легло управление «скорой помощью» сразу в четырех районах Владимирской области.
Светлана Николаевна, в прошлом году «скорая медицинская помощь» была оптимизирована. Расскажите, как поменялась работа вашего отделения?
В прошлом году мы объединились с тремя районами: Киржачским, Кольчугинским и Юрьев-Польским. Как изменилось? Конечно, нам работать стало немножко сложнее, потому что и больше ответственности, и стало большое плечо обслуживания. Эти районы мы взяли со своими проблемами, но как-то из ситуации выходим и работаем.
Я правильно понимаю, в Киржаче, Кольчугино и Юрьев-Польском всё же остались свои базы «скорой»?
Да, они остались там же где и были. У них поменялась только административная часть.
Давайте начнем с нашего Александровского района. Сколько у нас сейчас работает бригад и есть ли нехватка кадров?
Нехватка кадров есть. В Александровском районе на сегодняшний день работает: по две бригады в Карабаново и Струнино, одна бригада в Балакирево и шесть бригад в Александрове. Именно столько бригад мы стараемся ставить на линию, но я должна сказать, это не всегда получается. Время отпусков, больничные и нехватка кадров вынуждает нас в Александрове работать с меньшим количеством бригад. Но в Карабаново и Струнино я всегда стараюсь ставить по две бригады «скорой помощи».
Уточню, в этих городах Александровского района свои базы?
Да, бригады работают в тех городах, куда я их ставлю. Там есть посты.
Пару лет назад были многочисленные жалобы из Балакирево. Люди утверждали, что их «скорую помощь» забрали в Александров.
Нет. У нас по Балакирево есть недоразумение с жителями. Они считают, что машину «скорой помощи» должны видеть круглосуточно, ежеминутно, но так не бывает. Давайте разберемся. В Балакирево у нас одна бригада. Поступил вызов, фельдшер после осмотра пациента принимает решение о госпитализации. Всех пациентов привозят в приемно-диагностическое отделение в Александров. Здесь врач осматривает человека, делает необходимые анализы и определяет отделение, в которое пациента необходимо направить. Для примера, если это терапия, то пациент остается в Александрове. А если инфекция, то бригада повезет пациента в Карабаново, или, например, неврология, то в Струнино. И все это время бригады нет в поселке Балакирево, а это порядка полутора-двух часов. Но я успокою жителей поселка, если в это время поступает вызов из Балакирево, диспетчер направит бригаду, которая находится ближе всего. Я хотела бы напомнить жителям, что наш район территориально большой, например, на вызов в Красное Пламя бригаде понадобиться около часа, чтобы добраться до пациента.
Я часто вижу в городе автомобили реанимации. У нас есть и такие бригады?
У нас есть два реанимобиля, но иногда на них выезжают и фельдшеры. У нас есть врачи-реаниматологи. В прошлом году к нам пришли два врача из Дмитрова. Ребята молодые, хорошие. Но вдвоем они не могут закрывать круглые сутки. Поэтому такие бригады с реаниматологами я ставлю сутки через сутки. То есть у нас сутки есть реанимационная бригада, вторые сутки ее нет.
У нас нет такой сильной необходимости, чтобы подобные бригады работали ежедневно?
У нас каждый день бывают серьёзные вызовы, и было бы очень хорошо, если бы у нас были бы круглосуточно, ежедневно врачебные бригады, плюс ещё реанимационные. Я была бы счастлива. Но, увы, имеем то, что имеем, это сегодняшние реалии. У нас нет врачей, обычного линейного врача, обычной врачебной линейной бригады.
Проблема с кадрами, наверное, в том, что мы граничим с Московской областью?
Что далеко ходить. Вот у нас с марта по июнь этого года в Сергиев Посад ушло 12 человек. Мне жалко было отпускать этих ребят, потому что они придут, их выучишь, а они туда. Но я понимаю, это жизнь. Человек ищет, где лучше, никуда не денешься. А в Сергиевом Посаде открыли семь бригад, и зарплата там 70-80 тысяч рублей, плюс доплата 20 тысяч на аренду жилья.
А если это не секрет, сколько у нас получает фельдшер?
У нас фельдшер, если на ставку со всеми регалиями и категориями, где-то 60-65 тысяч рублей без вычета налога, то есть на руки меньше. Если на полторы-две ставки, плюс повышения категории, наработанный стаж, то можно около 100 тысяч рублей заработать. Но это работа на износ.
Это конечно печально, но будем верить, что в будущем ситуация будет меняться. Еще один вопрос, который раньше был на слуху у людей, как я понял, до сих пор актуален. Во время госпитализации пациента некому выносить из дома до машины «скорой».
Понимаете, у нас нет санитаров. Их во Владимирской области на «скорой помощи» нет нигде в бригадах. У нас на вызов ездит только один фельдшер. Хотя у нас должно ездить два фельдшера. Бригада состоит из одного водителя, двух фельдшеров. Или один водитель, один врач, один фельдшер. Или водитель, один врач, одна медсестра. В любом случае три человека. А у нас в бригаде только один водитель и один фельдшер. И, как правило, фельдшер, это хрупкая девочка. Иногда помогает водитель, но у одной бригады за день может быть до 12 госпитализаций, что будет с этим водителем к вечеру? Мы просим родственников пациента, а иногда и сам фельдшер это делает, попросить помощи у соседей. Я думаю, в сложной ситуации ни один сосед не откажет. Но иногда, к сожалению, люди становятся в позу – вы обязаны. А ведь мы не обязаны. У нас тоже есть должностные инструкции, по которым мы работаем. Другое дело, когда вызов уличный, когда человеку стало внезапно плохо, или когда человек одинок, или это поздняя ночь или ранее утро. Конечно, наши бригады стараются справиться своими силами. Иногда направляем на вызов еще одну бригаду. Я сама выездной врач, и у меня были такие случаи – 5 утра, инсульт, пациент лежачий. Водитель говорит: «Светлана Николаевна, иди, встань в ноги, там легче, а я буду со стороны головы нести». Мы не отказываемся нести, но это неправильно.
А в какое время после звонка на вызов должна приехать «скорая»?
Все вызовы разделяются на три потока: красный, жёлтый, зелёный. Это чётко по инструкции, по алгоритмам. Красный поток – это всё, что связано с угрозой жизни. Плохо с сердцем, упал без сознания, травма, ДТП. На красный поток мы обязаны выехать до четырёх минут. И мы это делаем. Жёлтый поток – это так называемый отсроченный вызов, когда мы можем выехать в течение 20 минут. Это головная боль, высокое давление и так далее. И есть зеленый поток, это тот вариант неотложной помощи, который мы можем обслужить в течение двух часов. Ненавижу это слово обслужить, но… Вот к нему относятся зубная боль, температура, остеохондрозные боли или, например, констатация смерти.
Сколько вызовов поступает в сутки в Александровском районе?
700-800 звонков. В Александрове в смене всего три диспетчера. Это большая нагрузка. И да, иногда бывают жалобы на хамство со стороны диспетчеров, каждые такие жалобы проверяю, прослушиваю разговоры, в большинстве случаев человек на том проводе первый начинает провоцировать. Диспетчер – тоже человек. Да, я всегда говорю диспетчерам, даже если что-то не так, знайте, что на том конце трубки беда у человека, горе, войдите в его положение. Он эмоциональный. И они над собой стараются работать. Но, к сожалению, срывы бывают.
А что сейчас в «скорой помощи» с автопарком? Хватает машин?
В Александрове у нас 12 автомобилей, которые ходят круглосуточно. В запасе у нас три машины, но им уже больше пяти лет, они свой ресурс выработали, они, можно сказать, убитые. Я смотрю на них, и мне жалко туда пациентов сажать. Если говорить прямо, на сегодняшний день у нас нет машин на замену. По этому вопросу мы уже вышли на главного врача. Будем писать письмо в региональный Минздрав. Нам пообещали до конца года выделить одну машину.
А что с машинами в Киржаче, Кольчугино и Юрьев-Польском?
У них ситуация немножко лучше. В каком плане? На одной машине ездит экипаж только из двух водителей. Машина 12 часов работает, 12 часов стоит. То есть она не круглосуточно эксплуатируется. Поэтому у них автомобили в более выгодном положении. Но там тоже есть машины, которым уже свыше 7 лет. Их нужно списывать и нужно обновлять. В настоящее время, я бы сказала, что с автопарком у нас не беда, но проблема. Нам новые автомобили нужны.
А что в других районах с кадрами?
Мы их взяли вообще с полным кадровым дефицитом. В Киржачском районе население больше 38 тысяч человек. У них должно быть четыре бригады «скорой». То есть, одна бригада на 10 тысяч населения. Но в этом районе большая территория. Например, в населенный пункт, находящийся на границе с Орехово-Зуевским районом, бригада едет час-полтора. Сейчас в Киржаче две бригады, вот вчера было 24 вызова, из них 17 в деревни. Стараемся помогать Киржачу, иногда отправляем туда бригады из Александрова. Вот сегодня там две бригады на линии, я с Александрова сняла бригаду, потому как вдвоём там работать невозможно. Там поставь пять бригад, и этого будет мало.
Почему?
В Киржаче какая ситуация. Госпитализация детей с травмами, их везут во Владимир. Акушерство и гинекология тоже во Владимир. Туберкулез тоже в областной центр. Инсульты, инфаркты, детская инфекция – везут в Александров. Все такие перевозки стараемся возлагать на бригады из Александрова, чтобы не снимать киржачские бригады с линии.
А в Кольчугино как обстановка?
В Кольчугино немного лучше. У них и автопарк лучше. Но там тоже кадровый голод. Население Кольчугинского района более 49 тысяч человек, положено пять бригад, а выходит в лучшем случае три бригады.
Я так понимаю, и в Юрьев-Польском есть проблемы?
Юрьев-Польский, там должно работать три бригады, работает две. Но в Юрьев-Польском у нас этим летом случилась неприятная ситуация. В Переславле-Залесском заработала программа для медиков, они заключают контракт на 8 лет и получают 4 миллиона рублей на покупку квартиры. И у нас плавно все ребята из Юрьев-Польского перешли в Переславль-Залесский. Район оголился.
Как вы справляетесь с этой ситуацией?
Все звонки из Юрьев-Польского уходят к диспетчерам в Александров, потому что там и диспетчеров как таковых не было. То есть, диспетчер принял вызов, бригада «скорой» в Юрьев-Польском видит его на планшете. Да, не всегда эта бригада выезжает на вызов, на подмогу приходит бригада из Кольчугино. Сейчас я бросаю все силы, чтобы улучшить там ситуацию.
Сложная обстановка.
Да, но людям все это надо говорить и объяснять. Бригады работают на износ. Я, наверное, сейчас даже прослежусь. Ребята работают на полторы-две ставки. Я вот говорила, что мы стараемся работать по шесть бригад в Александрове, но если бы все работали на одну ставку, мы бы не смогли этого сделать. Все ребята, за исключением двух-трех девочек, у которых маленькие детки, работают на полторы, а то и на две ставки. Они отдаются работе полностью. Они работают сутки двое. Это очень тяжело.
На этом фоне приятно видеть, что люди научились благодарить. Буквально на прошлой неделе был опубликован пост благодарности в адрес фельдшера «скорой помощи». Он был широко растиражирован и получил много приятных откликов.
Да, мы тоже видим, что люди стали чаще говорить «спасибо» за работу. А вообще, фельдшеру или бригаде, которых поблагодарили жители, отдел кадров, тоже вручает благодарность.
Недавно на пресс-конференции Министра здравоохранения был поднят вопрос о том, что диспетчер не принял вызов на высокую температуру. Объясните, насколько это законно, и на какие вызовы на самом деле может не приезжать «скорая»?
Да, давайте постараюсь объяснить. Начнем с температуры. Вызов к пациенту с температурой. У него она первый день, никаких лекарств он не принимал, да, такой вызов мы не примем, диспетчер объяснит какие нужно принять лекарства и рекомендует обратиться к врачу или вызвать неотложную помощь по номеру 122. А если человек скажет, что у него температура в течение трех суток или недели, он стал задыхаться, у него кашель, мы всегда этот вызов примем. Теперь что касается температуры у детей. Родители дали ребенку необходимые лекарства, обтерли его, но температура не спадает. Они вызывают «скорую помощь» и требуют от фельдшера, чтобы он сделал укол анальгина. Но в 2022 году были приняты клинические рекомендации, обязательные к использованию, там написано, что при ОРВИ, при повышении температуры анальгин категорически запрещен. Что в этом случае делает фельдшер? Он предлагает родителям госпитализировать ребенка в больницу. Но не все родители на это соглашаются, и начинают жаловаться на то, что фельдшер не оказал помощь ребенку. Только недавно рассматривала такую жалобу. А ведь по другую сторону у нас страховая компания, которая выявив, что фельдшер сделала этот укол анальгина, снимает с нас всю оплату и выписывает штраф. Все данные с вызова фиксируются, все вносится в базу. Что касается рекомендаций по высокому давлению. Вот звонит пациентка, говорит, что у нее утром поднялось давление, диспетчер уточняет, принимала ли она какие-то лекарства. Она отвечает, что еще ничего не принимала. Диспетчер рекомендует принять лекарства и перезвонить через час. Если за это время ей не стало лучше, направляется бригада «скорой помощи».
Но бывают же ситуации, когда сразу и не понятно, что у человека просто давление.
Бывают. У нас пришла девушка Юля после института. Месяц она работала с опытными фельдшерами, обучалась, набиралась опыта. Через месяц я у нее спросила, готова ли она самостоятельно выезжать на вызовы. Она ответила, что готова. Я диспетчеров предупредила, чтобы ей давали легкие вызовы. И вот звонок, человек спокойным голосом говорит, что у мамы высокое давление. Лекарства приняли, не помогло. Отправляем Юлю, я ей подсказываю сделать кардиограмму, померить давление, внимательно осмотреть пациента. Едет она в Годуново, оттуда был вызов, делает кардиограмму, присылает мне пленку и выясняется что у пациентки инфаркт. Юля у нас молодец, умничка, всё необходимое сделала, пациентку доставила в Александров. Сейчас она уже выписана из больницы. И такие бывают ситуации, когда обычный вызов превращается в экстренный. Поэтому «скорая помощь» всегда старается выезжать на вызовы.
Мы с Вами подняли много животрепещущих тем, и, честно признаюсь, мое отношение к вашей службе поменялось. Вам сложно и, несмотря на все проблемы, вы продолжаете развивать «скорую медицинскую помощь». Скажите, какие у вас планы на ближайшее будущее по развитию этой службы?
Я всё-таки хочу добиться, чтобы у нас, как положено, было пять бригад в Кольчугино, четыре бригады в Киржаче, две бригады в Юрьев-Польском, чтобы у нас пополнился и обновился автопарк. Подтянуть эти районы на определенный уровень в плане профессионализма персонала. Мы своими руками организовали учебный класс. На свои деньги мы купили туда все, что нам необходимо. Сможем ли мы решить кадровый голод? Наверное, да, если будет повышение зарплат, но этот вопрос необходимо решать в масштабах страны. Я уверена, что «скорая медицинская помощь» должна у всех быть в приоритете. Знаете, я работаю здесь с 1992 года, и главные врачи всегда нас понимали. И сейчас у нас хороший главный врач, и Валерий Анатольевич Янин нас всегда поддерживал. В меру своей возможности главные врачи нам всегда помогают. Тут, конечно, обижаться грех, но хотелось, чтобы это было в масштабах страны. Я сама работала на «скорой» в Москве, потом на неотложке. Разница в зарплате колоссальная.
Большое Вам спасибо за такой откровенный разговор.