Дивные дни прошли сейчас по Японии. Я бы сравнил их со Светлой Седмицей, которую празднуют православные после праздника Пасхи. Свет у японцев – это цветение сакуры, дикой вишни, и этот свет озаряет горы и города Японии. Когда интернет доложил, что сакура будет в полном цвету в начале апреля, я все отложил и улетел в Страну Восходящего Солнца на несколько дней, увидеть это чудо. Слава Богу, сейчас туда лететь относительно недорого, хотя, как и прежде, очень далеко и долго.
В эти дни японцы откладывают свои обычные дела. Они едут туда, где особенно пышно цветет сакура, а таких мест немало. В старинной столице страны, городе Киото, они идут в замок сёгуна, феодального правителя Японии. Там сад полон сакуры, и заядлые фотографы, японцы, беспрерывно щелкают фотоаппаратами, стараясь сделать особенно удачный селфи. По вечерам деревья иллюминированы, и с подсветкой они выглядят совершенно волшебно.
Неподалеку от Киото – эпицентр сакуры, гора Иошино, вся она бело-розовая в это время года. У японцев – двойная религия, буддизм и синто (форма шаманства), и обе они представлены здесь. Под звуки странной, дикой и варварской для наших ушей музыки, шаманы синто камлают на горе, и обычные верующие ходят, помолясь, по горящим угольям. Уголья пышут жаром, на них можно шашлыки жарить, но люди проходят – без криков и без ожогов. Все же вера может всё.
В Киото – множество монастырей и храмов, и каждый окружен садом, в котором наверняка найдется и цветущая вишня. Есть сады, где нет деревьев, только камень и мох – это сады буддийских храмов секты Дзен. Из них самый знаменитый – сад камней Риоанджи. В этом саду, а точнее, на его просторной веранде, откуда посетители смотрят на сад и пытаются добиться просветления путем медитации, я увидел странных господ в солидных синих костюмах. Особого интереса к саду они не проявляли, и выглядели крайне неуместно. Один из них даже стал болтать по мобильнику, но монахи быстро показали ему на выход.
В подобные дни японцы откладывают свои обычные дела и устремляются туда, где цветет сакура.
Так эта странная компания и осталась бы для меня загадкой, но тут меж ними появился украинский президент Петр Порошенко, выделявшийся удивительно красным лицом – не то от смущения, не то от возлияний. Он довольно быстро прошел по веранде и исчез в сопровождении господ в синих костюмах. Не знаю, удалось ли ему достичь просветления за эти минуты.
Цветение сакуры и теплая солнечная погода - главные подарки весны для японцев.
Впрочем, не только украинский президент, но и министры иностранных дел «Большой Семерки G-7» были в эти дни в Японии. Они не только сакурой любовались – их встреча проходила в Хиросиме, в городе, уничтоженном американской ядерной бомбардировкой в августе 1945 года. Среди министров был и американский госсекретарь Джон Керри. Некоторые ждали от него слов раскаяния и сожаления, но в США нет своих ахеджаковых. Американцы не испытывают раскаяния, и даже не понимают это чувство. Разбомбили – и поделом. В своей декларации министры говорили о северокорейской угрозе – как будто Северная Корея разбомбила Хиросиму.
Хотя прошло столько лет с конца войны, но американцы по-прежнему оккупируют Японию. У них нет не только ахеджаковых, но и горбачевых. Выводить войска они и не думают. Южный остров Японии – Окинава – превращен в гигантскую американскую базу, оснащенную ядерным оружием. «Ты знаешь – мы, японцы, не можем даже посетить Окинаву без паспорта?» - сказал мне японский друг. Я думал, что это ограничение давно снято, но нет.
Панорама вечернего японского города, в котором сакура цветет возле гигантов-небоскребов.
В марте вступил в силу новый закон, практически перечеркивающий конституцию Японии и разрешающий стране укреплять свою армию и применять ее за границей. Американцы инициировали этот закон – им давно хотелось использовать Японию как свою боевую силу в Тихом Океане. Японцы демонстрировали против этого законопроекта – но его все равно провели.
В Японии есть силы, традиционно выступающие за дружбу с Россией, преемницей Советского Союза. Они прекратили прокурора Крыма в свой секс-символ, сделали удивительный мультфильм «Первый отряд» о советских подростках, сражающихся во второй мировой войне против немецких призраков. Но большого интереса к России, да и вообще к внешней политике нет. «Северные территории», как тут называют Южные Курилы, мало кого интересуют.
Японцы не упускают возможность полюбоваться на сакуру и в темное время суток: деревья подсвечивают.
Несмотря на требования американцев, японцы не принимают мигрантов. Те все равно просачиваются, заключают фиктивные браки с японками, или остаются нелегалами, но официально иммиграции нет. Была попытка возвратить в Японию детей японских эмигрантов, родившихся в Латинской Америке – но она не удалась. Хоть они и японцы по крови, но к строгой японской социальной системе они не привыкли и вписаться не сумели.
А население стареет на глазах. Стариков много, а детей очень мало, не каждый день удается увидеть японского ребенка. Молодежь отказывается от брака и даже от секса, «чтобы избежать сложностей». Жизнь дорога, жилье дорогое – в этих условиях размножаться трудно, да еще и женщины слушаться перестали. За неделю я ни разу не видел японскую женщину, несущую своего ребенка на спине – а сорок лет назад, когда я впервые приехал в Японию, они встречались на каждом шагу. Сейчас, если кто несет ребенка, то это отец.
Вот и опали лепестки сакуры!
"Ковер" из лепестков покрыл воду одного из городских прудов Токио.
Простой народ все же справляется. Они сидят на цыновках под сакурой в парке Маруяма в Киото или в парке Уэно в Токио, и пьёт, и ест вволю. К слову, в Японии можно поесть и выпить дешевле, чем в Москве. Раньше было наоборот, но долгие годы замедления экономики сделали Японию вполне доступной. Отличные бани и купальни в горячих источниках тоже дешевле, чем московские бани, а общественные туалеты и вовсе бесплатны. Что дороже в Японии – это транспорт.
Западная либеральная система, принесенная американскими оккупантами и вбитая в головы японцам, оказалась губительной. Спасут ли свой народ японские боги? Японцы, по крайней мере, усердно молятся – храмы полны, монастыри в хорошем состоянии. А цветущие деревья напоминают о дивной красоте нашего мира – и о том, что эта красота скоротечна.
