У евреев, которые раньше нас получили Божий закон и дольше нас о нем думали, говорили, что люди, которые не знают слово «нет» - это вообще не люди. Например, есть критические вещи: нельзя матери спать с сыном, нельзя отцу спать с дочерью.
Говорят: почему? Это без почему, это табу.
Слово «табу» - это слово полинезийского происхождения. Это языческий термин, который обозначает строжайший запрет на некоторые действия, которые не объясняются.
Говорит: почему нельзя? Это нельзя объяснять, это просто нельзя.
Например, нельзя человеку есть человека. Вот умер, например, человек, его нельзя расчленить, сварить и съесть. Современные дураки спрашивают: почему нельзя? А табу предполагает - это не объясняется, это просто нельзя. Это нельзя, это касается кровосмешения, инцеста, т.е. нельзя спать с матерью, нельзя спать с дочерью. Сегодняшние люди совсем как бы отупели, они стали чудовищами. Они говорят: объясните, докажите.
Им говорят: это не доказывают, это табу.
Табу не доказывают, это аксиома.
Как в математике есть геометрия, точка и прямая – это аксиомы. Параллельные прямые не пересекаются - это аксиомы, не нужно доказывать. Вот, исходя из этого, уже дальше поехали.
А наши сегодняшние фокусники говорят: расскажите, докажите, объясните, убедите.
В чём тебя убеждать? В том, что нельзя отгрызть палец у человека и сварить из него суп? В этом тебя надо убеждать?
Цивилизация есть там, где нельзя, т.е. не трогай это, это чужое.
Уважай чужую собственность, покой. Например, после 11 музыку выключи, потому что за стеной спят люди. Это и есть цивилизация.
Цивилизация есть там, где есть слово «нельзя». А нас убеждают в том, что цивилизация есть там, где вообще всё можно.
Хочешь - ходи голый? - Да, конечно, можно.
Нет, нельзя. Он говорит: почему нельзя? Она природа, я природа, мы полюбили друг друга.
Нам все время приходится доказывать некоторые вещи, которые в принципе недоказуемы.
Я сегодня говорю об этом и в контексте и без контекста, как бы в принципе говорю об этом, потому что многим из нас это непонятно.
Считается, что мы абсолютно свободны. Ничего подобного, раз ты забеременела, ты не свободна.
Ты должна выносить ребенка и родить его. Ты не должна превращать свою утробу в гроб. Утроба должна быть домиком, т.е. утроба - это первый домик человека, уютный, теплый, маленький домик, как монашеская келья.
Ты один там, больше никого нет, ты там живешь.
Нельзя утробу превращать в пыточную камеру.
Тебя раскромсали, расчленили, вытащили, выскоблили, окровавили - и всё, до свиданья.
А это нельзя.
Наши говорят: почему нельзя, что такое? Я хотел вам сегодня сказать, дорогие друзья, что религиозный закон, и нравственный закон, и государственный закон стоят на твердом основании повелений и запретов, т.е. есть вещи, которые нельзя.
Если таких вещей нет - то это самоубийственное сообщество, которое не является цивилизацией.
Таких обществ до сих пор не было. Они только начинают появляться.
Это на наших глазах разрастающаяся раковая опухоль человечества, которая не знает слова «нельзя».
Нельзя плясать на могилах, нельзя смеяться над калекой, нельзя подставлять ножку слепому, нельзя бить слабого, нельзя бросать беременную женщину, а тем более от тебя забеременевшую, нельзя убивать детей во чреве и т.д. нельзя, нельзя - это цивилизация.
Заберите слово «нельзя» - это будет собачатня, в которой все загрызут друг друга насмерть.
Вот к этому и ведет нас эта пресловутая тема якобы свободы.
Мы к свободе идем, к свободе. К какой свободе, болваны?
Вы в концлагерь идете. Революционеры перед 17-м годом всех звали к свободе.
Зашли болваны, и все - в концлагерь и там отдали Богу душу - в концлагере, а не на свободе.
А звали всех на баррикады, на демонстрации: свобода, царизм нас замучил, так тяжело жить, свобода нужна.
Вот тебе свобода - кайло в руки, телогреечка - и на Колыму! Годик помахал кайлом и упокоился.
Вот такая свобода ждет всех любителей воевать с запретами.
