Во Франции, да и в общеевропейском блоке у мечтателей почти все новости — в олимпийской гендерно-флюидной повестке и в бухгалтерском подсчете медалей.
У реалистов — иные приоритеты. Фермеры и те, кто их в силу служебного положения администрирует, кричат криком, что Франция — едва ли не главная житница ЕС — собрала худший урожай зерновых за последние четыре с лишним десятилетия. На этот раз (и покамест) обошлось без поисков "русского следа" и без наших же "козней". Виновата погода и природа. Дожди, заморозки, малое количество солнечных дней. Короче, урожай изничтожил не "русский хомяк", а погодные аномалии.
Но если бы только зерно. Оказывается, плох — точнее, как его называют в профильной прессе, "катастрофический" — будет и урожай винограда. То есть виноделам и виноградарям нужно уже сейчас закладываться на убытки в смысле выпуска вина. Но недостаточный сбор ягод — это еще полбеды. Настоящая беда — качество этих самых ягод. Результат — то, что будет разлито в бутылки и что предполагается хранить нужное и должное время, — по органолептическим (как говорят отраслевики) свойствам может тоже оказаться худшим. И тоже за много лет.
Аграрии в общеевропейском блоке — лишь на первый взгляд суровые мужчины и не менее строгие женщины, скупые на эмоции, с трудовыми мозолями и полным нежеланием нравиться прессе. На самом деле они и есть самая настоящая общеевропейская аристократия. Потому что именно им и предназначены средства, фигурирующие в самой первой строке еэсовского бюджета. Общая сельскохозяйственная политика, конструкция которой была придумана и выстроена почти семь десятилетий назад, никогда и ни при каких обстоятельствах, хоть заокеанский гегемон придумает с десяток геополитических кризисов на континенте, не будет и не сможет быть пересмотрена.
Однажды попытались пожурить Соединенное Королевство по поводу его "возвратных" субвенций — и все окончилось выходом Британии из ЕС.
Это для понимания, что действительно имеет политический и какой угодно вес, а что — картонная декорация вроде Олимпийских игр.
Макрон и его дама сердца, а по совместительству и супруга, будут сколько угодно строить беззаботное выражение лица, греясь в лучах солнца на Лазурном Берегу, но мозолистые руки фермеров могут совсем скоро постучаться (фигурально) в ворота Елисейского дворца, потребовав новых субвенций, вернув таким образом верховную власть страны к реальности.
Кстати, кроме этой верховной власти, другой во Франции, по сути дела, и нет.
И тут мы подходим к самому интересному, к самой что ни на есть мякотке и нынешних, и грядущих событий.
Неотправленный (или полуотправленный) в отставку — кому как нравится, тот пусть так и называет — нынешний, с позволения сказать, недокабинет недоминистров не имеет права принимать любые политические решения. Главное из которых — составление бюджета. А неглавные — распоряжения о срочных выплатах. Дело тех, кого оставили то ли из милости, то ли по недоумию в качестве и. о. следить за бумагооборотом. И все.
Август, пока президент нежится на солнышке, — самая горячая, именно что настоящая страдная пора для министерств и ведомств, которые составляют главный финансовый документ Франции. Его еще называют бюджет.
Сейчас, поскольку этот бюджет составлять некому, его и не составляют, деньги не считают, доходы не предусматривают, да и расходы тоже. Франция ведет себя примерно так же, как вела себя Золушка на балу. Аналогии не натяжка, а точное отражение жизни. Карета обязательно превратится в тыкву, лошади — в мышей, а кучер — в крысу.
Для этого не стоит ждать просто полуночи — речь идет о полуночи грядущего понедельника.
И вот тогда начнется то, чего власти боятся больше всего.
Фермеры потребуют компенсации за потерянный урожай, виноделы и виноградари — вспомоществования, чтобы помочь преодолеть сложности текущего года и удержаться на плаву. Но кто и как будет выписывать платежные поручения, перечислять средства, ассигновать финансы, абсолютно неизвестно.
В иной момент кинулись бы в Брюссель. Но в Брюсселе — ровно та же ситуация. Не назначен, точнее, не то что не назначен, а даже не внесена официально ни единая кандидатура на должность профильного еврокомиссара.
Что это говорит нам?
Нам это сообщает вот что. Никогда и ни в какой период нашей очень сложной истории в огромной России не зиял столь ярко вакуум власти. Даже в переломные периоды. Могли быть хаос, несогласованность, разруха, но чтобы у министра не было полномочий решить, как помочь фермерам?
Могла быть тяжелейшая война — с отступлением, окружением красноармейцев, с подходом гитлеровцев к Москве, но огромная страна была абсолютно и железно управляема на любом уровне.
Могла быть послевоенная разруха, но работа всех ветвей власти не только четко координировалась, но и исполнялась.
А теперь посмотрим на общеевропейский блок, замерший в ожидании хаоса на дорогах и неразберихи с продовольствием и едой, и мы поймем, что деградацию элит, о которой говорили втихомолку, сейчас скрыть уже невозможно.
Главным качеством еэсовского истеблишмента стала безответственность, граничащая с преступной халатностью. Но разница с нашим госустройством и с их как бы демократическими принципами состоит в том, что у нас за халатные художества практически всегда отдают под суд. А у них — и тоже практически обязательно — отправляют на повышение.
