Вероятно, именно благодаря влиянию Куинджи архитектор и художник обладали тонким чувством цвета. После смерти наставника они оба включились в работу над его надгробием, ныне занявшим достойное место в Некрополе мастеров искусств Александро-Невской лавры Петербурга.