1918, 2 августа. Архангельск. День высадки десанта Антанты. Председатель правительства Северной области старый народник Николай Чайковский приветствует американских солдат2 августа 1918 года — день свержения англо-американскими войсками и местными белогвардейцами Советской власти в Архангельске. При этом возглавивший правительство «Дедушка русской революции», старый народник Николай Чайковский (1850—1926) умудрился соорудить такой режим, при котором, по некоторым данным, через арест по подозрению в «симпатиях большевизму» прошёл каждый шестой житель области. Условия в лагерях были чудовищные. Хотя он собирался лишь «восстановить попранное (большевиками) народовластие». Но благими намерениями известно, какая дорога вымощена. И «восстановить народовластие» против воли подвластного народа — нелёгкая задача! Опираясь на иностранные штыки, конечно, что хочешь можно «восстановить» (до поры до времени), но крови при этом придётся пролить немеряное количество. Сам Чайковский уже после поражения белых, находясь в эмиграции, оправдывался: «Вы не можете представить себе, какая глубокая печаль охватывает меня, когда я вижу, что ещё до сих пор серьёзно говорят, что какой-то «левый курс» мог бы спасти положение тогда. Левого пути тогда не было. Тогда была революция или сопротивление этой стихии... Всё было тогда в расплавленном состоянии. Точек опоры в массах не было. Общественность, демократия — одна развалилась и была в полной растерянности, другая ещё не сложилась. Среди стихии царила демагогия. Большевизм, вышедший из стихии революции, пожинал жатву».
Короче говоря, массы хотели революции, старый «народник» и «социалист» Чайковский выбрал «сопротивление этой стихии» (спасибо, что он хотя бы честно признаёт это, а не обманывает себя и других фальшивыми словами), но опереться против народа было не на кого и не на что, кроме штыков интервентов, всё было «в расплавленном состоянии», и иного пути не было. Кроме тюрем, лагерей, расстрелов... и всё это в обрамлении благообразной бороды старого «социалиста» Чайковского.
Под властью этого благообразного старичка-«социалиста» Николая Чайковского в тюрьмах и лагерях побывало в 1918-1919 годах более 10% подвластного ему населения. Никакому Сталину такое и не снилось!Однако мне пришло в голову, что стихи русского советского поэта Сергея Городецкого (1884—1967) «Формуляр идеалиста» (1922) прямо-таки по пунктам излагают биографию Чайковского. А заодно — и всю историю русской интеллигенции — точнее, той её части, которая считала себя ужасно передовой и прогрессивной, хотя на самом деле таковой не являлась. Так сказать, тогдашних «людей с хорошими лицами». Судите сами:
Формуляр идеалистаВ восьмидесятые года
Он справедливость и добро
В косоворотках, бородах,
Шёл проповедовать в народ.У Чайковского это началось даже ещё раньше — в шестидесятые годы. Из биографии: «Ещё будучи студентом, в 1869 году вступил в революционный кружок М.А. Натансона — В.М. Александрова, который с 1871 года, после расширения состава стал более известен как кружок «чайковцев». В 1871 году арестован, три месяца провёл в заключении».
Он в девяностых «Капитал»
Решил читать в чаду невзгод,
Но до конца не дочитал,
Лишь переплёт понёс в народ.
Для баррикад он нёс дрова,
Шкафы и стулья в пятый год.
Четырёххвостку добывал.
Чтобы пустить её в народ.Из биографии: «С 1904 года в партии эсеров. В конце 1905 года в качестве делегата присутствовал на I съезде эсеров в Финляндии. Участвовал в операции по доставке оружия в Россию на пароходе John Grafton... В 1907 году вернулся в Россию. Чайковский хотел поднять большую партизанскую войну против правительства на Урале... Для этого Чайковский вызвал из США некого полковника Купера, участника гражданской войны в США, который приехал и нашёл местность подходящей для партизанских действий».
В 1906 году Чайковский, между прочим, встречался с американским писателем Марком Твеном. Писатель записал об этой встрече: «Мы беседовали с ним. Он выглядит постаревшим, побитым, но в душе это бушующий Везувий! Он непреклонно верит в победу революции в России, а также в то, что Америка с её идеалами поддержит его родину. И почти убедил меня в этом».
Марк Твен (1835—1910)Из письма Твена Чайковскому: «Несомненно, мои симпатии полностью на стороне русских революционеров. Я очень надеюсь на то, что некоторые из нас — седых старцев — всё же доживут до того благословленного дня, когда царей и великих князей можно будет встретить на земле столь же редко, сколь и в раю».
В седьмом взяла его тоска,
Проблемам пола дал он ход.
В девятом бога он искал,
Чтоб не взбесился вдруг народ.Эпоху разочарования и богоискательства Чайковский пережил ещё раньше. Из биографии: «С 1874 года в эмиграции в США, увлёкся идеями богочеловечества. Основал земледельческую коммуну «богочеловеков» в штате Канзас».
Четыре года в карты дул.
Набрав воды (нет, водки) в рот,
Чтоб в четырнадцатом году
На бойне ублажить народ.Из биографии: «С 1910 года Чайковский жил в России на легальном положении. Во время Первой мировой войны призывал к единению все классы общества для войны до победы».
В семнадцатом под красный флаг
Вёл человеческий он род.
Когда ж октябрьская пришла
Пошёл он дальше за народ
С Деникиным и Колчаком,
Сбирая в шайки всякий сброд,
В руках с антантовским ружьём
Шёл за народ, всё за народ.Из биографии: «Резко враждебно отнёсся к захвату власти большевиками. Член «Всероссийского Комитета спасения родины и революции». Дальше смотрим на заглавную фотографию поста... «В 1918—1919 годах возглавлял правительство Северной области в Архангельске».
В двадцатом он взрывал мосты
И франки занося в доход,
Всех жуликов и всех святых
Сзывал спасать родной народ.
В двадцать втором, надеждой пьян.
Когда настал голодный год,
Он европейский блюл карман,
Чтоб хлебом не сгубить народ.
Под нэпским солнцем стал садить
Он милюковский огород.
Чтоб белой репкой угостить
Им столь возлюбленный народ.
Теперь и дурень разберёт,
Куда он гнул, куда он гнёт.
Всю жизнь стоял он за народ.
Но только задом наперёд.Такие дела... Стоит всё же отметить, что упомянутый в начале поста Марк Натансон (1850—1919) — тоже старый народник и ровесник Чайковского, родившийся с ним, между прочим, с разницей всего в 1 день, избрал для себя совсем другую траекторию судьбы. Он поддержал и Октябрь, и разгон Учредиловки, защищать «народовластие» силой иностранных штыков не стал. Из воспоминаний Л. Троцкого: «Надо, конечно, разогнать Учредительное собрание, — говорил Ленин, — но вот, как насчёт левых эсеров?
Нас, однако, очень утешил старик Натансон. Он зашёл к нам «посоветоваться» и с первых же слов сказал:
— А ведь придётся, пожалуй, разогнать Учредительное собрание силой.
— Браво! — воскликнул Ленин, — что верно, то верно! А пойдут ли на это ваши?
— У нас некоторые колеблются, но я думаю, что, в конце концов, согласятся, — ответил Натансон».
Восстание левых эсеров Натансон также осудил, создал в сентябре 1918-го новую народническую партию — ПРК (Партию революционного коммунизма), которая какое-то время входила в Коминтерн вместе и наряду с РКП(б). В.И. Ленин проводил Марка Андреевича в могилу уважительными словами: «Натансон умер в 1919 году, будучи вполне близким к нам, почти солидарным с нами «революционным коммунистом»-народником».
Так что всё зависит в конечном счёте от человека...
Марк Натансон. Какие похожие бороды лица — и какие разные судьбы
