Мы русские, с нами Бог. Народ-богоносец. Россия — самая большая страна в мире. Мы первыми запустили человека в космос. Мы свысока смотрим на младших братьев — украинцев и белоруссов, коверкающих наш великий и могучий русский язык. И с презрением, хотя и с опаской поглядываем на Кавказ. Мы любим анекдоты про чукчей. Мы — самые душевные и открытые. В СССР мы кормили национальные окраины. У нас загадочная русская душа. Весь мир читает нашего Достоевского. Русские своих на войне не бросают. Русские не сдаются. В Россию можно только верить. А чё, нет скажешь?
Примерно таким высокопарным говном набита голова русского человека. Я знаю, что я говорю. Я — русский. Моя нация тяжело больна. Трусостью, ленью, подлостью и самолюбованием. Мою нацию надо долго и тяжело лечить. Как немцев. Нацию мечтателей, поэтов и философов. Нацию науки и просвещения. Немцы развязали Вторую Мировую и с треском проиграли. Русские начали Третью Мировую и с треском проиграли.
Принципы денацификации Германии разработал Карл Юнг. Он определил главную проблему немцев – отсутствие совести. То, что произошло с немцами – это болезнь, и больны немцы все и сразу в равной мере вне зависимости от политических пристрастий, отношению к Гитлеру и членству в НСДАП.
Лечение немецкой нации не ограничилось судом над главными военными преступниками и наказанием нацистов рангом поменьше, а ставило целью полное искоренение духа нацизма и демократизацию общество.
Перевоспитание начиналось с шоковой терапии: население принуждали осматривать ближайший концлагерь, демонстрировали «добровольно-принудительным» зрителям документальный фильм о лагерях уничтожения «Жернова смерти». Но самым жестким методом денацификации стало принудительное перезахоронение жертв нацизма руками простых немцев.
Это же ждет и русских. Мы будем смотреть на то, что мы устроили в Мариуполе. Мы будем отстраивать разрушенные нами украинские города. Мы будем голыми руками раскапывать массовые захоронения, которые сами же и организовали. Россия или изменится или перестанет существовать.
