Анна Уварова с сыном Никитой. 7 февраля 2022 года. Фото: А. Китайцев, для «Новой газеты»
Да, это пока не про смерть, но такие сроки в российских лагерях где-то с ней рядом. Причем начинать сидеть ему — в детской колонии: вот где ад. Наложение замкнутого периметра на отрочество с его незамутненной животностью и неприятием основ цивилизации — когда малолетки-оторвы в стаде.
Крокодил не гоняется за бабочками, орел не ловит мух, и
это казалось невозможным: судить детей — военным трибуналом. Административку и профилактическую работу заменить таким убойным сроком.
Объяснять физиологию (то есть присущие всему отрочеству пробы и поиски себя) — уголовщиной и политикой. Держать в СИЗО исключительно домашнего, книжного 14-летнего парня за его «намерения», ничем не подтверждаемые, кроме даже не трепа — пары фраз, брошенных в соцсетях.
Держать его в одной камере с теми, кто убивал людей. Перебор, неправда в абсолюте, несоразмерность, из пушки по воробьям; трибуналы не занимаются пустяками, и уж тем более детскими пустяками. И уж тем более на фоне продолжающейся «гуманизации уголовного законодательства», о которой председатель Верховного суда рассказывал 9 февраля президенту: 10 лет назад в стране было 39 тыс. осужденных несовершеннолетних, сейчас 15 тыс., за последний год судами прекращены уголовные дела в отношении 37% подростков.
Никита Уваров в суде. Уже пристегнут наручниками. Фото Анны Уваровой
Вот и в Канске за неуважение к суду тому следовало выпустить пару язвительных определений в адрес ФСБ и СК, а недорослей направить на очистку городских стен от рекламных объявлений.
С них тройка судей спрашивала так, как привыкла спрашивать со взрослых в погонах, дававших присягу, ища и требуя логичности, рациональности, понимания слов и доводов, ответственности за сказанное/написанное.
Но перед судом стояли растерянные дети. Двое из них подписали явки с повинной, впоследствии от них — отказались. «Вы путаете суд и сами запутались. Или вы не понимаете, где находитесь?»
— это только одна реплика одного из судей в адрес подсудимого (цитирую по личным записям одного участника процесса).
И еще одна цитата, из диалога адвоката со своим подзащитным о деталях явки.
Адвокат Антон Колосов: «На видеозаписи вы куда-то неоднократно опускаете взгляд, куда смотрите?»
Подсудимый А.: «Я смотрю на листок бумаги, следователь мне дала его, чтобы я с него говорил явку с повинной».
К.: «Она распечатала его?»
А.: «Да».
Кстати. По словам Колосова, А. (крепкого хорошиста, увлеченного точными науками, самостоятельно достигавшего высот в химических опытах) проверили на независимом полиграфе. У него отсутствуют реакции, свидетельствующие о том, что он планировал теракт. Но все просьбы о назначении судом психофизиологических экспертиз с использованием полиграфа и с выбором самим судом экспертного учреждения — были отклонены.
А явка осталась не только царицей доказательств, но и мерилом милости государства — друзей Уварова освободили от ответственности потому, что они все предложенное им в первые дни подписали. А Никита — не стал, он отвергал все обвинения в терроризме.
Его мать не стала молчать, начала общаться с журналистами. И в этом нельзя не увидеть иезуитства итогового решения: мол, молчали бы, как другие, подписывали бы — и Никита остался бы сейчас на свободе.
Анна Уварова с сыном Никитой. 7 февраля 2022 года. Фото: А. Китайцев, для «Новой газеты»
Напомню фабулу: закончивших 8-й класс учеников школы № 21 задержали в июне 2020 года, спустя несколько часов после того, как они расклеили листовки (с фото и именами политзаключенных, надписями «Руки прочь от анархистов», «Государство — главный террорист») в центре Канска. Одну листовку налепили на офис отделения регуправления ФСБ. В телефонах подростков нашли переписку с обсуждением политических и исторических тем, а в квартирах, домах, подсобных помещениях, где они жили/бывали, обнаружили компоненты, из которых школьники делали дымовухи, петарды и «бомбочки», как они сами их называли.
Ну так вот: на новом историческом этапе России всем семьям с детьми требуются уроки ОБЖ. Техника безопасности — чтобы не выпирать за рамки «русского мира» и сберечь таким образом детей. Дворовые игры прошлого с самодельной пиротехникой теперь попадают под тяжелейшие статьи УК. Мощность смесей, обстоятельства и цели их изготовления, потенциальные возможности — все это не важно;
взрывотехнические экспертизы по канскому делу проходили своеобразно — исследовались не сами вещества и «устройства», не их компоненты, не материальное, а только слова подростков в переписках и показаниях.
И, конечно, исследователями и оценщиками выступили сотрудники УФСБ, коим нет оснований не доверять.
И уж если при этом ваши сыновья читают классиков и делятся мыслями о прочитанном с друзьями — это готовый мотив для статьи об экстремизме или терроризме. Эксперты по делу подростков (А. Кипчатова, И. Маланчук), оценивая то обстоятельство, что они что-то друг другу советовали читать, пишут: «Читать — содержит побуждение к прочтению определенного списка литературы. Побуждение выражено отсылкой читать — инфинитив в значении императива». И это — криминал. Читающий подросток подозрителен.
Странно, что пока в Госдуму не внесен законопроект об обязательной лоботомии достигших 12-летнего возраста. Почему 12? Потому что с 13 уже начинают брать — есть пример в Ачинске, другом красноярском городе. А просто так у нас не берут никого. Или нужен запрет на книги, на всю эту рухлядь и крамолу, но государство на это пока не идет — ему нужен фронт работ, те, кого можно ловить, и то, за что ловить.
Детская колония. Фото: Александр Алпаткин / ТАСС
И еще несколько важных правил. Признанные экстремистскими, внесенные в списки запрещенные книги, сообщества, рецепты в Сети находятся легко. Прогресс с его интернетом подложил свинью детям: у них все — под рукой, в два клика. И в нем можно трепаться обо всем, и все фиксируется навсегда. Его не зря называют Сетью — так зачем вашим детям там быть и быть, значит, уловленными? Соцсети, форумы, мессенджеры, игровые чаты — зачем вам туда? Все сделанное онлайн тем более пригодится следствию, если ребенок активен и офлайн.
Далее, исходя из канского дела: обращение в школу за помощью в воспитании детей недопустимо.
Учителя и администрация школ работают сейчас не для вас и ваших детей, а для государства.
Ну и вечно актуальное в России — не верь, не бойся, не проси. Тоже классика, и даже если все книги сожгут, а детей ждет лоботомия, это забывать нельзя.
Если за слова, за детство, бесшабашность — тюрьма, тогда тюрьма будет рождать ненависть и героев. Ну не любовь же к этой власти? Не факт, что Никита вырастет в тюрьме до революционера и философа. Но факт, что прежние революционеры сидели почти поголовно.
Приговор, как заявил «Новой» адвокат Васин, будет обжалован в Апелляционном военном суде (Власиха Московской области). С этого момента исполнение приговора приостанавливается до рассмотрения жалобы по существу, и Уварова не отправят в колонию, пока он будет содержаться в СИЗО-5 Канска.
Алексей Тарасов, Обозреватель