На судебном заседании по делу о гибели малазийского самолета заслушивают свидетелей. В целом ситуация определилась — суд рассматривает единственную версию, в которой «Бук» ополчения сбил злосчастный самолёт. Это примерно как социологическая служба, задавая правильный вопрос, получает на него заранее ожидаемый ответ. Или какой-нибудь референдум, когда искусство составления вопроса фактически предваряет конечный результат.
В любом случае вероятность того, что суд объективно и полно расследует это дело, не слишком велика. Просто потому, что за кадром остаются гораздо более важные вопросы, и их-то как раз максимально тщательным образом обходят и огибают, как путинские ракеты с непредсказуемыми траекториями, которые бороздят просторы в его детсадовских мультфильмах.
В любом событии всегда важен контекст. Фон и обстоятельства, в которых оно происходило. Однако суд исследует событие «в вакууме», в отрыве от событий, которые предваряли и саму катастрофу, и появление «Бука» на Донбассе. Я не юрист, но с точки зрения научной любой эксперимент, в котором экспериментатор не обращает внимание на условия, в которых протекает эксперимент, скорее всего, сделает неверный вывод из полученных результатов. Хотя для упрощенных моделей, конечно, влияние внешних факторов можно мысленно убрать. Но тогда такая модель будет заведомо неточной.
На мой взгляд, катастрофа «Боинга» была предопределена казалось бы, не относящимся к нему другим событием — в начале июля Стрелков вышел из Славянска и вывел своих людей в Донецк. За это «истинные патриоты» наградили его кучей разных прозвищ и возопили о предательстве, но обстановка на тот момент уже не оставляла никаких иных вариантов: движущаяся вдоль границы группа украинских военных практически отрезала территорию Донбасса от границы, оставив очень небольшой коридор с выходом в районе Изварино. Да и там уже шли бои, и были даже инциденты с залетевшими на российскую территорию снарядами и гибелью российских граждан на своей территории. Стрелков мог героически погибнуть в Славянске, удерживая его до конца, но примерно к середине июля ВСУ гарантировано брали под контроль всю границу с Россией. Что означало конец восстания.
В этом смысле решение Стрелкова было единственно верным, и даже странно, что на этот счет возникают какие-то иные толкования. Он, выведя своих людей, сумел усилить Изварино, сумел пробить дополнительный коридор и смог окружить находящуюся у границы группу украинских военных. Однако при этом, как он сам впоследствии говорил, он нарушил прямой приказ, суть которого — умереть в Славянске. Этот приказ лучше всего говорит о том, что в России были люди, прямо заинтересованные в завершении всей этой истории. Гибель Славянской бригады, взятие под контроль границы и впоследствии взятие Донецка и Луганска, в которых уже практически не было тех, кто может их защитить — всё это должно было произойти примерно к началу-середине августа. Так что Порошенко, который обещал завершить АТО к дню независимости Украины, давал это обещание вполне осознанно — обстановка развивалась именно таким образом.
Выход Стрелкова и его людей из Славянска сломал этот сюжет. И был, по всей видимости, крайне неприятной неожиданностью для тех, кто отдавал ему приказ умереть. Более того — активизировалась другая часть российского руководства, которая буквально с колес начала готовить полноценное вторжение по примеру крымского. Я был в то время в Ростовской области, могу сказать, что насыщенность войсками была настолько велика, что их уже просто некуда было прятать. ГАИ буквально исчезло с дорог, так как по ним носилось какие-то немалое количество непонятных автомобилей, зачастую без номеров, из которых буквально торчали стволы. Это не считая военных колонн, в которых тоже зачастую автомобили были со снятыми номерами. Насколько мне известно, вторжение могло начаться начиная с 20 июля в любой день.
И именно в этот момент в Донецке появляется Кургинян, который впервые за весь тот период буквально обрушивается на Стрелкова, невразумительно и очень путано обвиняя его в чем угодно, но главное — Кургинян впервые произносит слово «Бук». Причем не мимоходом, а акцентируя внимание на том, что ополчение якобы на коленке собрало установку «Бук» и теперь готово к любым неожиданностям. Еще тогда я, помню, удивился — во-первых, откуда Кургинян вообще что-то знает про «Бук», а во-вторых — зачем так старательно повторять про его существование.
Собственно, через пару дней «Бук» нарисовался и вживую. Правда, не собранный на коленке, а перешедший границу. Еще через пару дней происходит катастрофа «Боинга».
Я более чем убежден, что задачей Кургиняна и была презентация «Бука», чтобы это название прозвучало. Громко и внятно.
Раз так — то я тем более убежден, что «Боинг» сбивали целенаправленно и осознанно. Цель — создать международный скандал настолько высокого порядка, чтобы гарантировано сорвать вторжение российских войск.
Однако тонкость в том, что на вопрос — кто именно сбил самолет, это понимание ответ не дает. Когда вам настырно и демонстративно подсовывают вот этот самый «Бук», делают это явно, открыто и с предварительной презентацией и чуть ли не с тизером, то возникает обоснованное подозрение — а зачем?
«Бук» - это четыре машины, которые вместе и являются комплексом. Чтобы гарантировано сбить самолет, имея только одну машину из четырех (хотя бы и огневую), одной машины маловато. Нужно либо точнехонько выводить ее прямо под «Боинг», либо полагаться на удачу. Не думаю, что люди, пошедшие на такой шаг, стали бы рассчитывать на слепой случай. А значит, более чем вероятно, что задачей этого конкретного «Бука» было засветить свое существование, а вот настоящую задачу выполнял кто-то другой.
В срыве российского вторжения однозначно была заинтересована украинская сторона и часть российской знати, которая хотела завершения донбасской истории как можно скорее, причем в однозначном сценарии. Поэтому Стрелкова и приговорили приказом сдохнуть, но не выходить из Славянска. Поэтому он-то и спутал все карты. Не вышел бы — не потребовалось сбивать «Боинг». Зачем, если и так всё шло по плану.
Поэтому, думаю, «Боинг» приговорил дружный российско-украинский тандем (возможно, при кураторстве каких-то иностранных структур). И свою задачу он выполнил — вторжение в условиях всеобщего внимания к Донбассу после катастрофы «Боинга» отложили. На целый месяц. За этот месяц в российской правящей верхушке, похоже, пришли к какому-то компромиссу либо сторонники агрессии смогли все-таки продавить свое решение, Стрелкова отозвали, устранив как фактор неопределенности, и 17 августа российские войска вторглись на территорию Донбасса. Но это было в августе. А в июле сюжет был сорван именно катастрофой «Боинга».
Между прочим, ничего особенно удивительного в этой истории нет. Точно так же хладнокровно и с полным пониманием последствий Катар взорвал российский самолет «Когалымавиа» над Синаем. Никаких претензий к «Когалымавия» и к России у Катара не было — он решал совсем другую задачу, но для ее решения требовалось уничтожить именно российский самолет. Что Катар и сделал, заплатив Путину выкуп за мелкое недоразумение путем покупки за живые деньги акций «Роснефти». Родственники погибших, понятно, перебились, но кто думает о каких-то холопах, когда у царей-бояр свои разборки. Катар задачу, кстати, решил — туристический маршрут в Египет из России закрыт до сих пор, нанося экономике Египта тяжелейший урон.
Так что люди — это расходный материал. И неважно, кто они — пассажиры приговоренных самолетов или клерки Башен-Близнецов. Ничего личного — чистая политика.
