У ВЦИОМ очень
плохие новости для неокоммунистов и леваков, которые вообразили себя в последние годы настоящими хозяевами общественного мнения в России и, в ещё гораздо большей степени, в мире. Вторую строчку в рейтинге киногероев, на которых должны быть, по мнению граждан России, похожи политические лидеры, занял профессор Филипп Филиппович Преображенский из «Собачьего сердца». Да-да, тот самый, который «не читайте советских газет», «я не люблю пролетариат» и «разруха не в клозетах, а в головах».
«Собачье сердце» стало наглядным пособием на случай, когда коротко и ясно нужно объяснить детям, что такое
революционный радикализм и к каким последствиям он приводит и в жизни одного дома, и в жизни целой страны и мира.
Суть философии Филиппа Филипповича Преображенского в том, что каждый должен заниматься своим делом, которым он умеет заниматься, получать за это дело достойную плату и иметь гарантии неприкосновенности своей собственности.
Человеку, который пахал всю жизнь (а чтобы стать профессором медицины, нужны были годы и годы жизни в режиме «раб на галерах») и добился определённых результатов, очень важно, чтобы он мог эти результаты сохранить, передать их по наследству.
Чтобы никто и никогда не пришёл его «уплотнять», по-простому грабить, выкрикивая «отнять и победить» и «помощь рабочим Германии».
Булгаков отразил в Преображенском мироощущение этого ограбленного революцией городского сословия России, жизнь которого швондеры, манипулирующие шариковыми, превращают в ад, ссылаясь на мнимо объективные исторические обстоятельства.
Почему Преображенский оказался социально резонирующим персонажем именно сегодня? Да потому, что за прошедшие тридцать лет в России (особенно в крупных городах и тем более в столицах)
образовалась достаточно внушительная прослойка людей, которым есть что терять. Они своими усилиями и своим трудом состоялись в жизни,
кое-что накопили, вырастили детей, и они не хотят, чтобы достигнутые ими результаты пали жертвой очередного социального дефолта – со стороны власти или со стороны всевозможных радикалов и социальных демагогов. «Почему убрали ковёр с парадной лестницы? М? Что, Карл Маркс запрещает держать на лестнице ковры? Где-нибудь у Карла Маркса сказано, что второй подъезд дома на Пречистенке нужно забить досками, а ходить кругом, вокруг, через чёрный вход?»
«Собачье сердце» вообще удивительная вещь, посвящённая критике не только советской власти, но и
всякому воинствующему радикализму – якобинскому ли, большевистскому или на наших глазах поглощающему Запад радикально левацкому толерантно-феминистскому... Некоторые цитаты сегодня звучат даже острее, чем сто лет назад.
«– Во-первых, мы не господа.
– Во-первых, вы мужчина или женщина?
– Какая разница, товарищ? Я женщина...
– Сейчас ко мне вошли четверо – среди них одна женщина, переодетая мужчиной, двое мужчин, вооружённых револьверами, – и терроризировали меня!»
В начале этого года, спрошенный детьми, что такое радикализм и чем плохи идеи всеобщего равенства, я предложил им пересмотреть «Собачье сердце» и ещё раз убедился в том,
насколько это замечательный – и по булгаковской литературной основе, и по постановке, и по игре актёров – фильм, который сегодня просто болезненно актуален. Причём эта лента на самом деле совершенно свободна от мнимого социального расизма, в котором её обвиняют нынешние швондеры с YouTube, которым она неприятна тем, что больно бьёт их прямо в собачье сердце.
Это история нормального человека, который не хочет того, чтобы животные и мерзавцы превратили жизнь его и его близких в ад – неважно, под какими лозунгами, будь то помощь пролетариату Германии или же
права мужеженщин. Левацкий радикализм снова становится болезнью современного мира.Если на фоне этого
мирового леваческого безумия у нас и впрямь существует «запрос на Преображенского», то есть установка на умную, скептичную социальную нормальность и защиту своего состояния, значит, социально-психологическое состояние нашего общества всё-таки несколько более здорово, чем мы обычно думаем, и в новое издание шариковщины мы, вслед за остальным миром, не скатимся.
Пусть поют на общих собраниях без нас.Холмогоров
