Социалистический рынок — опора хозяйственного разнообразия

«Своею собственной рукой»: «, или Был ли Сталин могильщиком предпринимательства и рынка» с увлекательным обсуждением (+ обсуждение одного из фрагментов в ЖЖ «Разговоры, что при Сталине были уничтожены рыночные отношения — ложь»).

Прилагаю собственную не слишком давнюю (©2015-06-21 19:04:05) статью на смежную тему.

===

Гибридное управление

Сочетание рынка и плана пока сильнее не только рынка, но и плана

Выдающиеся советские математики Виктор Михайлович Глушков (1923.08.24–1982.01.30) и Леонид Витальевич Канторович (1912.01.19–1986.04.07, лауреат (1975) Нобелевской премии по экономике «за вклад в теорию оптимального распределения ресурсов») изучали, помимо прочего, различные методы планирования. Вот главные выводы из их исследований. Общее число арифметических действий для расчёта точно сбалансированного плана производства пропорционально общему числу названий изделий, чьё производство планируется, примерно в степени 2.5, а для расчёта точно оптимизированного плана — примерно в степени 3.5 (сам критерий оптимизации — выбора лучшего варианта плана — вычислить несравненно проще). В их эпоху СССР производил примерно 20 миллионов видов изделий, и весь мировой компютерный парк мог справиться с точной балансировкой плана производства за века, а с его оптимизацией — за миллиарды лет. На практике пока все планы приближённые, что порождает значительные потери (в основном — вследствие рассогласования звеньев хозяйственного механизма). Эффективность методов приближения можно оценить по соотношению суммарного конечного результата, достигаемого по ним и по теоретически возможному точному оптимальному плану. При производстве десятков миллионов видов изделий наиэффективнейший (всего в несколько раз хуже идеала) приближённый метод планирования — децентрализованный (каждый хозяйствующий субъект: планирует свою деятельность самостоятельно; рассматривает всех прочих лишь как ограничения на область поиска его решений; узнаёт о других, как правило, не напрямую, а через сводные показатели вроде цен), более известный как рыночная экономика; те приближённые методы, что доступны единому планирующему органу, ещё в несколько раз менее эффективны, чем рынок.

Даже у приближённого централизованного планирования (ПЦП) есть неоспоримое и давно проверенное на практике преимущество перед приближённым децентрализованным планированием (ПДП). ПЦП позволяет сосредоточить на избранных направлениях такие ресурсы, что продвижение на них многократно сильнее, чем при ПДП (так, за Великую Отечественную войну СССР произвёл впятеро меньше чёрных металлов, чем объединённая — под руководством Третьей Германской империи — Европа, и втрое меньше самой Германии, но создал в несколько раз больше оружия, техники и боеприпасов, чем тогдашний ЕС, и завалил противника — вопреки расхожему мнению — не телами, а снарядами). Но при этом потери на других направлениях несоразмерно велики (на протяжении большей части Великой Отечественной войны уровень жизни в СССР был существенно меньше, чем даже в оккупированной немцами Польше, не говоря уж о кормящей немцев Франции). ПЦП полезно в критических обстоятельствах, при жизненной необходимости решения конкретной задачи (так, в 1961-м году, после первого в мире — советского! — полёта в космос, Соединённые Государства Америки создали централизованную структуру для полёта на Луну прежде всего потому, что удар по репутации рынка мог побудить даже самих американцев к полному переходу на план), но в спокойных обстоятельствах ПДП позволяет жить ощутимо благополучнее (даже при том, что ПДП позволяет некоторым слоям общества перетягивать на себя почти всё одеяло).

Мировой компьютерный парк непрерывно развивается. При сохранении нынешней скорости роста вычислительной мощности уже лет через 8–10 станет возможно в облачном режиме (в каждый данный момент — только на компьютерах, подключённых к Интернету и не загруженных другими задачами) менее чем за сутки (а быстрее в реальном хозяйстве и не нужно) вычислять точный оптимальный план производства примерно сотни миллионов названий изделий. Столько их нынче во всём мире, если не рассматривать изобилие торговых марок одного и того же товара (так, ацетилсалициловую кислоту выпускают под добрым десятком наименований в основном потому, что первое аптечное название — аспирин — зарегистрировал первый производитель — Bayer).

А что же делать до той поры? Неужто довольствоваться тем, что соизволит подать от щедрот своих невидимая рука рынка?

Крайние решения — не всегда лучшие. Даже не всегда осуществимые. ПДП децентрализовано с точки зрения руководителя конкретного предприятия, но централизовано для его подчинённых. ПЦП централизовано лишь по показателям, входящим в отчёты: не предписывать же из Москвы или Вашингтона, в каком порядке каждому каменщику класть каждый кирпич! Нигде не существует ни абсолютно свободного рынка, ни абсолютно всеобъемлющего плана. Рынок и план всегда сочетаются. Вопрос лишь: каким способом и в каком соотношении.

В СГА государство мало чем — даже в инфраструктуре — владеет. Зато участники финансируемых из госбюджета работ — вроде лунной программы — подвергаются столь подробному надзору и контролю, что порою могут позавидовать советским госплановским временам. А стратегические разработки за казённый счёт становятся общим достоянием: так возник Интернет.

Китайская Народная Республика сейчас преобразует значительную часть государственных предприятий в акционерные. Но сохраняет контроль за ними — скажем, через золотую акцию. А ключевые отрасли — прежде всего инфраструктура — остаются государственными.

В нашей стране идея сочетания планового и рыночного секторов возникла ещё в 1921-м. Её назвали Новой (по сравнению с военным коммунизмом — вынужденным планированием всего и вся во время войны) экономической политикой. НЭП пришлось не раз модифицировать, и до совершенства — судя по достигнутым результатам — концепцию довели только к середине века. Государство полностью управляло несколькими отраслями — металлургией, тяжёлым машиностроением, транспортным строительством. Они в совокупности составили фундамент хозяйства. На него опирались прочие производства — включая негосударственные (те взяли на себя, в частности, почти весь быт). Частной собственности — имущества, приносящего владельцу доход от использования его другими — в СССР почти не осталось (уже к концу 1920-х термин НЭП вышел из употребления): средства производства, не находящиеся в государственной собственности, принадлежали тем, кто на них работает — либо в одиночку, либо в формате производственной артели, где все сотрудники были ещё и совладельцами. Негосударственные производители после продажи государству части продукции, предусмотренной планом, и взаиморасчётов с партнёрами распоряжались остальным по своему усмотрению, рыночно. Систему сломал Никита Сергеевич Хрущёв: национализировал все несельскохозяйственные артели и заметную долю сельскохозяйственных, а одиночных работников не только обложил непомерным налогом, но и ограничил в правах.

Возможно, решение Хрущёва в какой-то мере вызвано тем, что при любых известных формах сочетания планового и рыночного хозяйствования возникает заметный корыстный (в разных формах — от хищения до лоббирования) переток ресурсов из планового сектора в рыночный. Зато в смешанном хозяйстве можно централизованно планировать как раз то число названий изделий, что допускает точный расчёт плана. Из-за Хрущёва Госплан захлебнулся в непомерно возросшей номенклатуре: если число названий растёт вдесятеро, то объём вычислений — в 3000 раз!

Сейчас в РФ всё жёстче планирование оборонных отраслей: по политическим причинам они выведены из удушающей хватки невидимой руки рынка, отчего её адепты призывают нас разоружиться. Номенклатура оборонки — на пределе нынешних возможностей точного централизованного планирования. Вероятно, по мере роста вычислительной мощности план охватит всё больше отраслей, и выход из рынка пройдёт плавно.

Для полного использования открывающихся возможностей нужны дополнительные исследования (по моим прикидкам, десяткам специалистов придётся трудиться 5–6 лет, и в первые пару лет на их работу уйдёт примерно 5 миллионов рублей в месяц), но по их завершении план станет выгоднее рынка уже по всем показателям без исключения. И выигрыш будет таков, что позволит адекватно компенсировать всем и каждому любые потери, порождённые изменением структуры общества. Особенно если это изменение будет эволюционным.

===

Уже после её публикации посмотрел доступную мне статистику и обнаружил: примерно с середины 1930-х до середины 1950-х годов в СССР примерно 9/10 валовой продукции обеспечивали производства, принадлежащие одному собственнику — государству — и соответственно работающие по единому плану, а примерно 9/10 разнообразия продукции обеспечивали производства, принадлежащие своим работникам — как тогда говорили, артели — и работающие по собственным планам, согласованных только с партнёрами — в том числе и государственными — по технологическим цепочкам. Более того, практически все быстроразвивающиеся и/или стабильно процветающие промышленные экономики XX–XXI веков имеют сходное соотношение централизованного и децентрализованного планирования, хотя, например, в КНР это маскируется значительной разницей уровня цен на внутреннем — потребляющем в основном продукцию государственных предприятий — и мировом — куда экспортируется в основном продукция формально частного хозяйства — рынке.