Давайте рассуждать логически. Я человек простой. Если я вижу, как всех пропагандонов зарядили объяснять, что это благо, если блокируют весь негатив по теме, я сразу ставлю в голове галочку "меня хотят наебать". Если из каждого утюга кричат, что я теперь не доживу до пенсии (а если доживу, то смогу не просто заваривать "Доширак", но и крошить туда соевую сосиску!), то я ставлю себе галочку "кто-то хочет спиздить мои деньги". По сути мы имеем дело с простым повышением налогов. Все мы платим довольно большие взносы в Пенсионный фонд, и государство в очередной раз запустило туда руку.
И в этом не было бы ничего плохого, если бы у меня была возможность решать, куда пойдут эти деньги. Я бы вот хотел, чтобы деньги шли не на войну с Украиной и не на операцию в Сирии, а на благоустройство городов. Я бы очень хотел, чтобы в 2018 году люди имели собственные клозеты в своих квартирах, а не бегали на улицу. Я бы очень хотел, чтобы
Мурманск был чистым, чтобы
Архангельск был без гнилых домов, чтобы в
Якутии был мост через Лену. Чтобы русские люди жили достойно. Но меня не спрашивают. На выборах нет моего кандидата. В Госдуме нет ни одного депутата, который представлял бы мои интересы. Государство не спрашивает меня, как ему тратить мои же деньги. У меня нет рычагов легально влиять на ситуацию. Поэтому любые реформы, связанные с повышением налогов, я воспринимаю однозначно негативно. Мои и ваши деньги потратят на укрепление стабильности. Нужна ли мне такая стабильность? Нет.
Против этой всепоглощающей стабильности сегодня выступают и другие. Например, Алексей Навальный уже собрался проводить митинги протеста, хотя ещё в 2014 году "Партия прогресса", председателем которой он в то время являлся, выступала за повышение пенсионного возраста:
"Рост качества и продолжительности жизни неизбежно поставит Россию перед проблемой повышения пенсионного возраста. Если эту проблему откладывать, то такое повышение однажды окажется резким и болезненным. Чтобы смягчить негативные последствия от повышения пенсионного возраста, мы будем заранее планировать этот процесс, делая его плавным и постепенным, минимизируя социальные издержки".
Программа "Партии прогресса", принятая 8 февраля 2014 года
Нет никакой проблемы в том, чтобы выступать за непопулярную, но нужную реформу. Проблема возникает тогда, когда вы меняете свои убеждения в угоду моменту – обычно это свойственно российским чиновникам (причём любого уровня), которые любят переобуваться на лету.
Оппоненты реформы говорят о том, что продолжительность жизни в России низкая, и будет обидно всю жизнь работать и не дожить до пенсии.
Тут можно было бы возразить, конечно, что средняя продолжительность жизни в России не очень-то и низкая: она составляет 71,2 года, что вполне соответствует средней продолжительности жизни в мире (которая оценивается в 71,9 года). Средняя продолжительность жизни в России немного просела в 90-е, когда "убивали людей, и все бегали абсолютно голые", но с тех пор восстановилась и преодолела максимальные показатели советского периода.
Понятно, что ситуация варьируется от региона к региону, но при централизованном (а не региональном) управлении пенсионной системой власти, скорее всего, будут ориентироваться именно на среднюю продолжительность жизни по стране.
Также немного странно, что пенсия при этом становится некой желанной целью, хотя известно, что в России она низкая.
Мне сложно оценить, насколько назрела пенсионная реформа, а также оптимальный способ её реализации: я не специалист в области пенсионного реформирования. Можно было бы обратиться к зарубежному опыту, чтобы оценить предложения российской власти. На ум сразу приходит Китай, где, как недавно рассказал Сергей Брилёв, "пенсии ведь, по сути, вообще нет", а "забота о стариках возложена на детей".
Это достаточно распространённый миф, который многие побежали (правильно) опровергать. Статьи на эту тему выпустили и "Инсайдер", и Московский центр Карнеги. Вот только опровержение получилось так себе.
Если из текста "Инсайдера" следует, что фактически пенсии в Китае есть, и всё (это явное преувеличение), то Московский центр Карнеги попытался провести углубленный анализ. Из
текста Виты Спивак для Московского центра Карнеги можно узнать, например, что "средняя месячная пенсия по Китаю в 2016 году составляла около 2353 юаней (примерно 23,2 тысячи рублей, в России этот показатель составляет 13,7 тысячи рублей), хотя точный размер существенно отличается в разных провинциях. Самая высокая средняя пенсия – в Тибете (4071 юань), самая низкая (что всё же выше среднероссийского уровня) – в городе Чунцине (1817 юаней). Разница в размере пенсионных выплат зависит от уровня зарплат, количества населения и объемов дотаций центра. Однако получают пенсию не все: из 230,8 млн человек старше 60 лет, по данным CEIC, выплаты от государства получает только 152,7 млн человек".
У читателя такого текста возникает естественная реакция: НУ НИЧЕГО СЕБЕ! Получается, что чуть ли не 70% пенсионеров в Китае получают пенсию вдвое больше, чем в России! Я прямо вижу тибетскую старушку в здании "Почты Китая", получающую 40 710 рублей, и слёзы наворачиваются у меня на глаза от умиления.
Естественно, это не так. Автор текста просто смешала всё подряд.
Действительно, в Китае пенсионная система за последние 30 лет прошла радикальную трансформацию, и к настоящему времени большая часть населения Великого и Прекрасного имеет пенсионное покрытие. Но есть нюанс.
В Китае очень сложная пенсионная система. Характеризуется она прежде всего тем, что на самом деле пенсионных систем по сути три: 1) для госчиновников; 2) для рабочих предприятий в городах, которая состоит из социальной и накопительной частей; 3) социальной пенсии для всех остальных, которую финансируют центральные и местные правительства.
Есть ещё четвертая категория пенсионеров, но о ней чуть позже.
Если вы (вдруг) наивно подумали, что 150 млн человек получают среднюю пенсию в 23 000 рублей, то спешу вас разочаровать.
По данным Института национального развития при Пекинском университете, собранным на основе опросов широкой группы респондентов относительно их пенсии, а затем систематизированным коллективом британских и китайских ученых, средний размер пенсии в Китае составляет (я сразу буду писать в рублях): 1) для чиновников – 25 430 рублей, 2) для рабочих предприятий в городах – 18 130 рублей, 3) социальная пенсия – 1 270 рублей.
Это удивительно, но факт: соотношение размеров пенсий составляет 20:14:1. То есть пенсия бывших чиновников в 20 раз больше, чем у тех, кто получает социальную пенсию. Пенсия рабочих в городах в 14 раз больше.
Только 5,5% пенсионеров – это чиновники, далее следуют рабочие госпредприятий и частных компаний (у них пенсии тоже разные, но система их образования схожа) – это 13,2% пенсионеров, социальную пенсию получают 61,4% пенсионеров.
Еще раз: 61% людей получает "социальную" пенсию, средний размер которой составляет 1 270 рублей в месяц. Это, кстати, и есть те самые 150 млн человек, о которых вы благодаря Московскому центру Карнеги могли подумать, что они получают 23 000 рублей в месяц.
Пенсия конкретного человека зависит от множества других факторов. Например, женщины-пенсионеры получают на 30% меньше, чем мужчины-пенсионеры. В Пекине социальная пенсия составляет 5 100 рублей – это в 7 раз больше, чем в Цинхае на западе Китая. Или, например, чем дальше на неразвитый запад от развитого востока, тем меньше социальное расслоение, потому что все равны в бедности – и так далее.
А что же с четвёртой группой пенсионеров, спросите вы. А четвёртая группа (19,8% пенсионеров, то есть каждый пятый) не получает НИ-ЧЕ-ГО.
Китай принимает гигантские усилия по расширению пенсионного покрытия, но универсальной пенсионной системы в КНР пока нет, увы. Но зачем нам ориентироваться на Китай? Давайте ориентироваться на западные welfare states. Мы же хотим, чтобы наши пенсионеры нежились на солнышке зарубежных пляжей, как это делают немецкие и американские старички?
Кто знает, как этого добиться?
