Встретила нынче подругу, невыспавшуюся, с синяками под глазами, нервно дергающую глазом. “Что случилось?”, — спрашиваю.
– Соседи достали. Праздновали что-то, спать невозможно, — отвечает.
– И часто так?
– Да нет, но заявление я на них накатаю участковому все равно! Они же еще и топают все время, и дети их мерзкие носятся по квартире, и музыка до девяти играет, и мультики, и вообще страх потеряли!
– А ты музыку не слушаешь?
– Ну я-то хорошую музыку слушаю, “Раммштайн”, а они попсу всякую! И детей у меня нет. А кошка — тихая.
Вторая приятельница борется с соседкой сверху, которая моет балкон водой с хлоркой раз в два дня и …выливает воду просто вниз, на улицу. Вода же щедрым потоком устремляется на балкон внизу, заливая, в том числе, и чистое белье, вывешенное на сушку. Она же, в свою очередь, начинает утро с того, что барабанит в трубу на кухне бабульке, с криком — “Выключи воду, капает в мойку, как будто на голову”.
А я вот и задумалась.
Много лет мое утро начиналось одинаково. Ровно в 5.45 сверху раздавался характерный грохот. Это соседка сверху, тетя Галя, начинала день, бодро впрыгивая с кровати в тапочки на деревянной подошве.
Учитывая ее вес в сто с хорошим излишком килограммов, звук получался внушительный. Последующие ее маршруты по квартире тоже хорошо угадывались — вот она пошла на кухню, загремела вода по железной раковине, поставила чайник, вот, ” Оляяяя, вставааааай!”, будит она младшую дочь. В это же время раздается огорченный вой у ванной — один из старших близнецов опередил другого.
Потом все затихало, приблизительно до полудня, когда возвращался с работы муж тети Гали, дядя Паша. Он, помимо работы кладовщиком, играл на кларнете, хорошо, кстати, играл. Но все впечатление портил Лорд, дог вторых соседей сверху, который был ярым почитателем таланта дяди Паши и подпевал кларнету во всю мощь своих собачьих легких.
Наверное, соседи снизу тоже могут рассказать многое и о наших детях, собаках, привычках — приятных и не очень. Но мы как-то миримся друг с другом на протяжении уже 30 лет.
Можем забежать в соседнюю квартиру стрельнуть спички, яйцо или условную десятку до получки. Здороваемся в лифте и помогаем дотащить сумки, втянуть коляску в лифт и делимся рецептами, если у кого-то особенно вкусно пахнет из окна.
Я совершенно спокойно могу отдать ключи соседке тете Вале из квартиры напротив, чтобы она поливала цветы на время нашего отъезда. А она знает, что я всегда померяю ей давление и сделаю укол, если будет нужно.
Да, конечно, не все идеально, можем и по батарее постучать, если где-то слишком громко, и отчитать соседа, когда тот курит на площадке и бросает окурки мимо пепельницы. Но все как-то по-человечески спокойно, без криков и заявлений в милицию.
Возможно, нам повезло с контингентом, а, скорее всего за столько лет проживания рядом мы отчасти даже как-то сроднились.
И не говорите, что это у нас в подъезде маргиналов нет. Есть расчудесная семья алкоголиков на первом этаже, которые плавно впадают в запой сразу после получения пенсии. Они пахнут и ведут “антисоциальный” образ жизни, но при этом здороваются и улыбаются во все свои немногочисленные зубы. Потому что относятся к ним соседи по подъезду, конечно, неоднозначно, но терпимо.
А вот в новострое неподалеку от нас все сложнее. Там квартиры дорогие, подъезд похож на Лувр, но соседи не здороваются, на гостей дома смотрят подозрительно и никогда не улыбаются друг другу. Зато врубают музыку до полуночи, а на претензии отвечают — мы тут купили квартиру и живем, как хотим, не нравится — валите.
И мне приятнее возвращаться к себе домой. В крашенный обычной зеленой краской подъезд, где родители ровесников постарели на наших глазах, сами мы стали взрослыми и даже наши дети уже не карапузы и малыши, а вполне расцветшие юноши и девушки. Я совершенно искренне могу сказать, что люблю своих соседей.
Единственное, чего я не могу понять — КТО из них уже 30 лет делает ремонт в квартире каждую субботу и воскресенье?!
А как у вас с соседями?
