Любые боевые действия оставляют след на воинах, каждому завершившему свой поход придётся адаптироваться к мирной жизни. Касается это и ветеранов, воюющих вне регулярных сил СВО, где первый "синдром "Вагнера" уже проявился.
О так называемом синдроме "Вагнера" в эфире программы "Скрытые смыслы" говорил политолог Андрей Перла. В своей аналитике Перла оттолкнулся от инцидента, произошедшего с Иваном Россомахиным в Кировской области. В регионе произошло убийство пенсионерки, и именно "вагнеровца" Россомахина, привлечённого в ЧВК из мест лишения свободы, назвали виновным. Расследование ещё продолжается, но в адрес основателя ЧВК "Вагнер" Евгения Пригожина уже посыпались обвинения. Мол, принятие в ряды "оркестрантов" заключённых было ошибкой.
Перла обратил внимание, что исторически привлечение заключённых к боевым действиям - как раз привычная практика и для России, и для стран мира. Однако Андрей Перла, помимо всего прочего, обратил внимание: говорить о том, что "мы их (бывших заключённых - ред.) перевоспитаем", со стороны Евгения Пригожина было ошибкой. Но дело не в социальном статусе подозреваемого в убийстве Россомахина и других заключённых, получивших возможность направить свою агрессию на благие цели - на защиту своей Родины. А в том, что им, как и обычным бойцам, вернувшимся с СВО, сложно адаптироваться к мирной жизни.
Не существует такой социопсихологической проблемы или социологической, как поведение после войны бывших заключённых. Оно ничем по большому счёту не отличается от поведения вышедших с войны и попавших обратно в мирную жизнь простых солдат, "понюхавших пороха". Можно это называть на американский манер "вьетнамским синдромом", можно на постсоветский манер - "афганским синдромом". Можно предположить, что ещё чуть-чуть - и у нас появится "синдром "Вагнера" благодаря знаменитости этой ЧВК и её великого лидера. Но по большому счёту это всё одно и то же, - отметил Перла.
Он рассказал, что одно время беседовал об этом со своим другом и специалистом в этой области Андреем Эдуардовичем Березовским. И выяснил, что этот синдром является следствием огромного контраста между зажиточной мирной жизнью, которой многие живут, и теми огромными тяготами и опасностями, с которыми человек сталкивается на войне.
Понимая сказанное выше, государство должно продумать адаптационную модель. Как это сделать, говорим в расширенном материале на страницах "Первого русского".
