Порой в особенностях, которые мы воспринимаем как недостатки, другие видят достоинства. Мы уже рассказывали тебе историю Тони Рыбкиной – модели с врожденным заболеванием, синдромом Штурге-Вебера, которое проявляется в виде «винного» родимого пятна на лице. А сегодня хотели бы поговорить о седине.
Для многих седина – признак увядающей красоты, появление которого хочется оттянуть. Но для наших сегодняшних героинь седина приобрела совершенно новый смысл. Появившись в совсем юном возрасте, она не только поменяла внешний облик, но и научила девушек принимать и любить свою особенность, не обращая внимания на мнение окружающих.
Один раз я шла по пешеходному переходу, и меня нагнал дедушка, обернулся и спросил с презрением: «Это что, седые волосы?». Да, это они.
Первый седой волос у меня появился примерно в 18 лет, и не где-то на макушке или затылке, а прямо надо лбом. Я сразу предложила маме его вырвать, но она отговорила, сказав, что на один вырванный волос придут еще десять. Тогда я еще не понимала, что это начало тотального поседения всех моих волос. А новые начали появляться в течение года.
Примерно с 20 лет у меня начались проблемы с принятием себя. Седых волос уже значительно прибавилось, и я начала их закрашивать. Сначала это было мелирование, потом окрашивание в один тон, разные тоники, наращенные волосы, розовые прядки. Я экспериментировала как могла. А потом, когда седых волос стало еще больше, мне стало уже не до экспериментов. Салон красоты стал моим вторым домом – я ходила туда каждые 10 дней.
В 23 года я встретила своего будущего мужа. Видя, как я каждый раз расстраиваюсь, когда белые корни становятся заметны, он предложил мне отращивать седину. Так я перестала красить волосы.
Когда я начала отращивать, постоянно хотелось все бросить и пойти в салон. Но у меня была хорошая группа поддержки – семья, родители и друзья. Наверное, полностью я приняла свою седину, когда срезала окрашенные волосы. В тот момент я наконец поняла, что мои натуральные седые волосы – это круто. Они, в свою очередь, сказали мне спасибо – перестали обламываться, стали гуще и сильнее.
Моя мама тоже начала седеть в 20 лет. Сейчас она вообще не красится. А у меня растет дочка. И если ей тоже передастся особенность в виде ранних седых волос, я буду показывать ей на своем примере, как принимать себя. Когда мне самой нравится, как я выгляжу, когда я ничего не прячу, не стесняюсь, а, наоборот, показываю свою особенность, ребенок это чувствует.
Есть такие слова: если люди обращают на тебя внимание, они тратят на это несколько секунд, а после этого еще две минуты на какие-то обсуждения внутри себя. То есть по большому счету каждый занят только собой. И если помнить об этом, тебя вообще не будет волновать, кто и что о тебе подумает.
У меня в роду все седые. И с маминой, и с папиной стороны родственники рано поседели. Моя первая седина появилась в девятом классе. Одноклассники и так издевались надо мной из-за лишнего веса, а тут у них прибавился еще один повод. Седина выглядела на волосах как тонкие белые нити, и в течение года их россыпь сильно увеличилась. Сначала мне даже нравилось, это меня выделяло, но быстро это превратилось в комплекс. Я начала постоянно закрашивать седину – хной, басмой и чем только не. Потом я начала ходить на окрашивание. Первые 10 дней после салона я ходила счастливая, а спустя еще три-четыре дня снова начинала комплексовать.
Как-то раз я спросила у визажиста: «А если мне седину отрастить?» Она мне на это сказала: «Ну нет, тебе по цвету кожи не подойдет». Но я не отбросила эту идею. Со временем я начала замечать, что на белые отрастающие корни смотрю уже не с отвращением, а с любопытством. Тем более на тот момент была мода на платиновый оттенок волос. Я представила, как отращу седину, буду выглядеть как Дейенерис. И это любопытство в итоге победило – я перестала краситься.
В процессе отращивания люди часто спрашивали меня, не больна ли я чем-то, не нужна ли мне помощь. Были разные догадки. Одна из моих любимых – что я кормящая мать, которая не может отойти от беременности и начать ухаживать за собой. В основном все спрашивали одно и то же: «Ты еще молодая, успеешь походить седой. Зачем тебе это?» Когда я полностью отрастила длину, у людей появились другие вопросы: «Это натуральные или окрашенные?» Сейчас же я получаю много комплиментов своему эльфийскому образу. И, скажу вам по секрету, если ухаживать за сединой, она перестает быть тусклой и жесткой и становится по-настоящему серебряной.
Когда я отращивала седой цвет, я была в постоянном напряжении – от косых взглядов, негативных комментариев. Замечала, что у меня просыпается агрессия к людям, хочется, чтобы они на меня не смотрели. Но когда волосы отросли, это напряжение прошло, я полностью расслабилась. И в этой расслабленности, как мне кажется, проявляется красота. Когда женщина напряжена, ее ничто не украсит – ни закрашенный волос, ни натуральный. А когда расслабленна, красива в любом образе.
Фото: личный архив
Запись Истории девушек, которые рано поседели и полюбили свою особенность впервые появилась PEOPLETALK.
