Первые походы арабов на Мавераннахр начались в последней трети VII века. Несколько ранее (в 651 году) они захватили Мерв и обосновали там свою метрополию. Затем начинается завоевание земель, лежащих за Аму-Дарьей. Первоначально эти военные мероприятия арабов носили характер обычных грабительских походов. Однако уже в 673 году хорасанский наместник Убайдулла совершил большой поход за Аму-Дарью, который сами согдийцы посчитали началом арабской экспансии. Захватив Ромитан, часть Пайкенда и окружив Бухару, арабы изгнали отсюда тюрков и заключили временное перемирие с бухарцами. Затем последовал ряд других набегов. Первая попытка овладеть Самаркандом была предпринята преемником Убайдуллы Саидом, ставшим наместником Мерва. Однако же после жестоких боев на подступе к городу арабы вынуждены были заключить перемирие с согдийцами и уйти. Основную роль в завоевании Самарканда суждено было сыграть известному военачальнику Кутайбу ибн-Муслиму, назначенному в 705 году наместником Хорасана. После своего неудачного похода на Бухару, Кутайба решил действовать по-иному и начать с привлечения на свою сторону видных представителей местных правящих династий. Это ему в значительной степени удалось. Понимая, что ситуация складывается в пользу арабов и не имея возможности противостоять захватчикам в одиночку, согдийцы неоднократно обращались за помощью к Китаю и соседним тюркам. Если первые постоянно поддерживали согдийцев в их борьбе с арабами, то отношение согдийцев с тюрками нельзя было назвать дружескими, ибо последние нередко совершали опустошительные набеги на Согд. В целом, роль тюрок в регионе менялась в зависимости от обстоятельств. Иногда они выступали в союзе с согдийцами, иногда же находились в стане их врагов в качестве наемников. Так, например, после того, как Кутайба в 707 году овладел Нумишкатом и Ромитаном, и ограбив их, собрался возвращаться в Мерв, согдийцы обратились за помощью к тюркам. Как повествует в своих хрониках известный историк ат-Табари, на аръергард уходивших арабов напал объединенный отряд согдийцев, тюрок и ферганцев. Узнав об этом, Кутайба с основным войском вернулся и поспешил на помощь своим соратникам. В жестоком сражении 200-тысячная армия тюрков и согдийцев была перебита арабами. Об этом кровавом эпизоде подробно рассказано в ряде источников, в том числе и в «Истории Бухары» Наршахи. Исторические документы свидетельствуют, что помощь тюрков была отнюдь не бескорыстной: согдийцы всегда нанимали их за плату, размер которой постоянно колебался в зависимости от обстоятельств. Самарканд был завоеван арабами в 712 году, после упорного сопротивления согдийцев, возглавляемых царем Гуреком. Существуют две различные версии о падении этого города. По версии Табари, находившийся в окружении арабов Гурек, обратился за помощью к тюркскому хакану, ихшиду Ферганы и властителю Чача (Ташкента). Он убеждал их в том, что если арабы завоюют Согд, то затем такая же участь постигнет и все остальных. После заключения союза тюрки настояли на том, чтобы напасть на арабов первыми, застав их врасплох. Когда же Гурек вынужденно согласился с их предложением, его союзники собрали сводный конный отряд из представителей аристократии и храбрейших витязей. Возглавил его один из сыновей тюркского хакана. Несмотря на тайные приготовления, арабы узнали о продвижении этого отряда и выслали ему навстречу свое 20-тысячное войско под началом брата Кутайбы Салиха. Заняв выгодную позицию, арабы устроили на дороге засаду. В результате завязавшегося боя отряд тюркского царевича был почти полностью уничтожен. Захватчики, обыскав убитых и собрав их оружие, догадались, что имели дело не с простыми воинами-наемниками. Тогда, расспросив пленников, арабы узнали, что им противостояли отпрыски знатнейших родов и лучшая часть витязей. Тогда же дабы убить у согдийцев последнюю надежду на спасение, Кутейба решил сломить их и морально. По его повелению арабы отрубили головы умерших воинов и написали их имена на ушах, после чего, привесив эти головы к поясам, вернулись в свой лагерь с победой. Сохранился рассказ участника этой битвы, в котором сказано, что «…не было ни одного из нас, у которого на поясе не висели бы головы именитого противника. И взяли мы прекраснейшее оружие, дорогие ткани, золотые пояса, отборных коней и подарил нам это все Кутайба. И были сломлены согдийцы этим, а Кутайба наставил на них катапульты и обстрелял их, сам же в это время сражался с ними и не отходил от них, примером же ему служили бухарцы и хорезмийцы, бывшие с ним и жестоко сражавшиеся». Тогда согдийский царь Гурек и произнес свои известные слова, приведшие Кутайбы в великий гнев: «Ты сражаешься со мной моими братьями и людьми дома моего – не арабами, а ты поставь против меня своих арабов». Но окружение Гурека, напуганное гибелью своего отборного отряда уже не верило в победу и обратилось к арабам с просьбой о мире и обещанием выкупа. Кутайба же отказался, заявив, что он выступает мстителем «за кровь Тархуна» - одного из своих приближенных. Осада Самарканда продолжалась еще некоторое время и его гибель была лишь отсрочена. Когда же город был взят, Кутайба повелел прекратить военные действия и приостановил дикий грабеж Самарканда, заключив с побежденными мирное соглашение. Арабский вождь поднялся на возвышенность и стал обозревать город и его окрестности… Согласно мирному договору, согдийцы, помимо денежной контрибуции и ежегодной дани, должны были предоставить арабам большое количество рабов, отдать все сокровища своих зороастрийских храмов и украшения идолов, вывести остатки своих войск за город, и впустить в Самарканд войска арабов и оставить город в их распоряжении. Получив с согдийцев все ценности, Кутайба заставил их построить мечеть, а Гуреку повелел готовить пищу для победителей. Согдийский царь вышел навстречу арабу и встретив его около Кешских ворот города, преклонил колени перед Кутайбой. Затем униженный Гурек проделал обратный путь, идя пешком перед конем победителя. Подойдя к зороастрийскому капищу, лишенный меча Гурек встал перед Кутайбой. Между тем араб заметил на двух личных рабах - гулямах Гурека роскошные золотые пояса с драгоценными каменьями. Это привело Кутайбу в неописуемый гнев, который едва не привел к гибели согдийского царя. Торжествующий араб-победитель приказал вынести из храма всех идолов и, содрав с них роскошные украшения, сжечь. Оскорбленные в лучших чувствах согдийцы попытались спасти своих богов, утверждая, что тот, кто сделает это, погибнет. Арабы заколебались, и тогда Кутайба сам взял факел и поджег идолов. Когда же они сгорели, в остатках костра нашли более 50 тысяч мискалей золотых и серебряных гвоздей. Совершив это святотайство, Кутайба и его свита вошли в помещение, ставшее отныне мечетью, и совершив там первый намаз, приступили к еде. Пообедав, Кутайба обратился к согдийцам с речью и повелел своему писцу Сабиту составить договор. В качестве свидетелей его подписали 14 арабских военачальников, представителей всех племен, принимавших участие в осаде Самарканда. Затем текст договора был скреплен печатью Кутайбы и передан Гуреку. Когда же на следующее утро Гурек обратился к Кутайбе с просьбой вернуть ему Самарканд, тот кратко ответил ему: «Уезжай». И согдийский царь покинул свою столицу. Заключенный договор состоял из десяти пунктов и распространялся на обширнуб территорию, включавшую в себя не только Самарканд с его пригородами, но и земли Кеша (Шахрисабз) и Насафа (Карши). Согласно договору согдийцы признавались вассалами арабов и обязывались выполнять все пункты этого кабального документа. Но даже утвердив свою власть, подписав договор и изгнав из города царя Гурека, арабы продолжали испытывать страх перед непокорными согдийцами. Наглядным свидетельством тому может служить распоряжение Кутайбы, отданное им своему брату Абдурахману, оставленному им после своего возвращения в Мерв, наместником Самарканда. Вот как выглядело наставление Кутайбы: «Не разрешайте ни одному многобожнику (мушрику, как арабы называли согдийских зороастрийцев - Р.Н.) входить ни в одни из самаркандских ворот, не поставив ему на руку печати (из глины), и если глина ее высохнет раньше, чем он выйдет из города, убейте его, и если вы обнаружите у него железный нож, убейте его. И если будут закрыты ворота на ночь и вы обнаружите в городе кого-нибудь – убейте его»… Рубен НАЗАРЬЯН
