Этому человеку приписывается несколько сочинений середины 16 века, в которых была фактически предвосхищена программа царствования Ивана Грозного.
Иван Пересветов написал две челобитные царю Ивану Васильевичу. Одна – так называемая «Малая» – служит во многом для реконструкции его биографии. Другая – «Большая» – указывает на недостатки в управлении и излагает программу политических реформ.
Кроме этого, его перу принадлежат, как считают, три исторических по форме сочинения, имеющие содержание политических памфлетов. Это «сказания»: «О Магмете-султане», «О царе Константине» и «О взятии Царьграда турками». Главным сюжетом их всех является покорение Константинополя турками, потрясшее христианский мир в середине 15 века. На этот сюжет Иван Пересветов проецировал свои размышления о причинах гибели и возвышения государств.
Главной причиной падения царств Пересветов считал несправедливость правления, неправосудие, всевластие сильных мира сего и беззащитность слабых. Из этого следовала его апология абсолютной власти. Единственной силой, обуздывающей вельмож и дающей защиту неродовитым и простолюдинам от их произвола, может быть только самодержавный царь.
Важнейшим качеством царя является, таким образом, «гроза», то есть страх, который он внушает своим подданным, но прежде всего – родовитой знати. «Царство без грозы, что конь без узды» – этот афоризм Пересветова стал крылатым и пережил века. Он также стал своеобразным символом царствования Ивана IV, в прозвании которого – Грозный – отразился, скорее, положительный идеал правителя, который тогдашние русские вкладывали в этот эпитет.
Пересветов пытался донести до царя мысль, что его надёжной опорой в государстве может быть только служилое неродовитое дворянство, целиком зависящее от царской милости. Такое дворянство не станет заводить мятежей, пытаться расколоть государство. Источником содержания дворянства должна быть земля с живущими на ней крестьянами. Землю надо давать дворянам, несущим военную службу.
Важное место Пересветов уделял реорганизации государственного управления. Он считал, что необходимо ограничить в правах наместников, запретить им поборы («кормления») и давать жалованье только из казны. Для этого нужно централизовать и упорядочить сбор налогов. Все денежные средства, собираемые с населения, должны поступать в государеву казну и оттуда распределяться чиновникам.
В связи с совершенствованием управления требовалась и реформа суда, предлагавшаяся Пересветовым. Судьи должны быть независимы от наместников и подчинены только государю. В судах должны заседать местные мелкие землевладельцы, что послужит им защитой от боярского произвола. Сам же царь должен быть доступен для сигналов с мест – челобитных, и скоро вершить суд и расправу над ослушниками своих указов. Между царём и подданными не должно быть боярской стены, пагубной для государства.
Челобитные Пересветова, как считается, были написаны в конце 1540-х гг.
В 1549 или 1550 году (в источниках есть разночтения) Иван IV созвал первый в истории России Земский собор – собрание сословных представителей. При их участии в 1550 году был выработан новый Судебник – свод уголовно-процессуальных норм. Тогда же царь учредил Челобитный приказ – учреждение, которое должно было без задержки и лицеприятия принимать жалобы от населения на царское имя и доводить о них до сведения государя. Земские соборы ещё дважды созывались в царствование Ивана Грозного и при этом они обсуждали политические вопросы, в том числе вопросы внешней политики, войны и мира.
1550-е годы стали временем широких реформ местного управления и суда в Русском государстве. Были отменены «кормления» – право наместников наживаться на отданном им в управление населении. Сначала в Псковской земле, а потом и по другим областям России был введён суд целовальников – присяжных заседателей, избиравшихся местными дворянами, а при нехватке дворян в местности – также и крестьянами. Эти суды действовали при наместниках, имели право производить предварительное следствие, и без них не могло быть вынесено приговора. Целовальники заседали также в земской избе, ведавшей раскладкой податей, их сбором и учётом.
В это же время приобретает завершённую форму поместная система – дворяне владеют населёнными землями при условии несения военной службы. Кроме того, царь учреждает стрелецкое войско – регулярную гвардию, дав стрельцам ранг мелких землевладельцев.
Некоторые историки считают, что рекомендация царю быть грозным, в особенности для бояр, также была воплощена Иваном Васильевичем во второй части своего правления, когда он учредил кровавую Опричнину.
Ещё одно начинание Ивана Грозного совпало с программой Ивана Пересветова – завоевание Казанского царства.
В своих челобитных Иван Пересветов говорит о себе как о потомке знаменитого богатыря Пересвета, павшего на Куликовом поле, литовском (то есть западнорусском) землевладельце. По его словам, до прихода на службу к московскому царю, он служил трём государям – королю польско-литовскому, королю венгерскому и господарю молдавскому. Принимал участие во многих войнах, главным образом – против турок.
Собственно, это все данные о его биографии. Неизвестны ни годы его жизни, ни что с ним стало после его бурной литературной деятельности. Сочинения Пересветова известны по спискам, составленным не ранее 17 века. Потомства Пересветова на московской службе в последующем не отмечено.
В связи с этими пробелами ряд историков (Иван Полосин, Михаил Худяков, Даниил Альшиц) считали фигуру Пересветова выдуманной, а его сочинения – принадлежащими в действительности перу либо самого Ивана Грозного, либо кого-либо из его ближайшего окружения первых лет царствования (например, Алексея Адашева).
Наконец, учитывая, что оригиналы сочинений Пересветова неизвестны, можно допустить, что его «программа» была составлена задним числом уже в 17 веке, на основе реальных преобразований, проведённых царским правительством в предыдущем столетии, потому что многие из сетований Пересветова на неправосудие и неэффективное управление оставались неизменно актуальными в России в любое историческое время.
Фигура Пересветова как кондотьера на службе четырёх европейских монархов, диктующего программу политических преобразований самому знаменитому русскому царю допетровского времени, выглядит загадочно и романтично. Однако сама историчность этого персонажа может быть поставлена под сомнение.
