Многие средневековые русские летописи описывают монголо-татарских захватчиков. Немало исторических трудов посвящено внешнему виду, обычаям и традициям воинственных кочевников. Их амуниция, вооружение и даже прически нашли отражение в трудах путешественников из Западной Европы. При этом часто остается неясным: как сами монголо-татары воспринимали русских и как эти люди выглядели в глазах завоевателей.
Разрозненные удельные княжества Руси были западной частью улуса Джучи, принадлежавшего потомкам старшего сына Чингисхана.
«Краткий курс истории России с древнейших времён до начала XXI века» (Москва, 2013 г.), который вышел в свет под редакцией доктора исторических наук Валерия Керова, так описывает отношение завоевателей к западной провинции их империи: «Монголы были обескровлены, и, кроме того, русские земли с бескрайними лесами казались кочевникам дикими и непригодными для скотоводства. Поэтому Русь сохранила некоторую автономию, свои внутренние порядки, традиционные княжеские династии и формы государственности».
Экономическая зависимость ограничивалась выплатой различных видов дани, а политическая – необходимостью получать у хана Золотой Орды официальный документ (ярлык), подтверждающий право того или иного князя править наследственным уделом.
В такие же вассальные отношения к монголо-татарам попали многие другие государства. Поэтому можно сказать, что на геополитическом уровне Русь в глазах монголов была лишь одной из отдаленных провинций их империи.
Оценивая историческую роль Золотой Орды, отечественные исследователи разделились на два лагеря, которые условно можно назвать «западниками» и «евразийцами». По мнению большинства ученых из стран Европы и их российских сторонников, чья точка зрения долгое время доминировала в общественном сознании, монголо-татары были жестокими завоевателями, которые крайне негативно относились к населению Руси.
В своей книге «Гумилев сын Гумилева» (Москва 2012 г.) кандидат исторических наук Сергей Беляков написал: «Во времена Батыя монголы не проявляли к русским особого почтения. По версии Гумилева, великий князь владимирский Ярослав Всеволодович был ценнейшим союзником монголов. Значит, монголы должны были отнестись к нему с почтением. Между тем, по словам Джованни дель Плано Карпини, с Ярославом в Каракоруме обращались пренебрежительно: «…знатный муж Ярослав, великий князь Русии, а также сын царя и царицы грузинских и много великих султанов… не получали среди них никакого должного почета, но приставленные к ним татары, какого бы то низкого звания они ни были, шли впереди их и занимали всегда первое и главное место, а, наоборот, часто тем надлежало сидеть сзади зада их».
Такое отношение к русскому князю-союзнику предполагает, что простых ремесленников и крестьян завоеватели, вообще, за людей не считали.
Однако условные «евразийцы» во главе с известным историком Львом Гумилевым (1912-1992 гг.) настаивают, что к русским монголы относились вполне лояльно. Например, кандидат филологических наук, публицист Вадим Кожинов в книге «От Византии до Орды. История Руси и русского Слова» (Москва, 2011 г.) отметил, что замеченная в русском фольклоре негативная характеристика татар связана с частыми грабительскими набегами подданных Крымского ханства, а не с действиями представителей Золотой Орды.
Так, Владимирский епископ Серапион отмечал нравственное превосходство монголов над русскими: «Хотя они, писал он, «погании (то есть язычники – В. К.) бо, Закона Божия не ведуще, не убивают единоверних своих, ни ограбляют, ни обадят, ни поклеплют (оба слова означают „клеветать“, „оговаривать“ – В. К.), ни украдут, не запряться (зарятся) чужого; всяк поганый своего брата не продаст; но кого в них постигнет беда, то искупят его и на промысл дадут ему… а мы творимся, вернии, во имя Божие крещени есмы и заповеди его слышаще, всегда неправды есмы исполнени и зависти, немилосердья; братью свою ограбляем, убиваем, в погань продаем; обадами, завистью, аще бы можно, снели (съели – В. К.) друг друга, но вся Бог боронит…».
Как известно, монголо-татары называли жителей Руси «урусами» или «урусутами», так переиначивая на свой манер этноним «русский». Никаких исторических документов той эпохи, содержащих описание урусов, составленных завоевателями, не сохранилось. Лишь в русских летописях приводятся отдельные слова, приписываемые хану Батыю и другим монголам, достоверность которых сложно подтвердить. Например, упорно сопротивлявшийся Козельск внук Чингисхана якобы назвал «злым городом», а стойких русских воинов – железными урусами.
Если говорить о монгольских летописях, то с XIII века завоеватели использовали так называемое старомонгольское письмо, разработанное на основе уйгурского алфавита. Хотя многие официальные документы империи писались и по-китайски, ведь в административном аппарате было много представителей Поднебесной.
Науке известны три летописи о жизни Чингисхана и его потомков:
«Сокровенное сказание монголов», составленное в 1240 году неизвестным автором;
«Алтан Тобчи» («Золотой свод»), написанный ученым ламой по имени Лубсан Данзан в XVII веке;
«Эрдэнийн Эрихэ» («Драгоценные четки») – рукопись середины XIX века, автором которой является монгольский чиновник Галдан-тайджи.
Ни один из этих документов не содержит описания русских или Руси. Летописцам гораздо интереснее были династические распри, клановая борьба, а также политические события, происходившие в Китае и у других ближайших соседей, нежели какие-то далекие урусы.
А если представители Золотой Орды и вели какие-либо этнографические записи, отображая внешность и нравы покоренных народов, то они не сохранились, что неудивительно в условиях кочевой жизни. Для изучения историков остались лишь отдельные ярлыки – официальные указы, другие административные и юридические документы, а также дипломатическая переписка ханов Золотой Орды с различными правителями, в которой прибегать к описанию русских тоже не было никакой нужды.
При таком остром дефиците достоверных источников стоит обратить взор на исторические романы. Например, известный писатель Василий Ян (Янчевецкий) – автор трилогии «Нашествие монголов», по общему мнению ученых, как никто другой сумел постичь психологию завоевателей.
В романе «Батый» (Москва, 1942 г.) содержится такая характеристика русских: «Киев богатый город. Дома для молитвы имеют крыши высокие, круглые, и покрыты они червонным золотом… Урусов много! Они так сильны, что могли бы нас раздавить, как давит нога верблюда спящую на дороге саранчу. Но у них нет порядка! Их «конази» всегда между собой грызутся. Их войско – это стадо сильных быков, которые бредут по степи в разные стороны… Однако у урусов есть свой Джебэ! Его зовут «багатур Мастисляб»… Говорят, что этот Мастисляб много воевал и до сих пор видел только победы, но у них нет своего Субудай-багатура, чтобы, когда Мастисляб зарвется вперед в опасное место, его поддержать и выручить!..»
Перед каждым военным походом монгольские стратеги отправляли хорошо обученных шпионов на земли потенциальных противников. Русских эти шпионы, по мнению В. Г. Яна, сочли упорными и стойкими воинами, а Рязань и Владимир – хорошо оснащенными крепостями, которые будет нелегко захватить.
Оригинальную версию восприятия русских монголами предложил кандидат философских наук Тарас Журба в своей статье «Монгольский Тэнгэр для русских, или сакральная геополитика Святой Руси», которая была опубликована на портале asiarussia.ru в мае 2015 года. По мнению автора, наиболее тепло завоеватели относились к китайцам, тибетцам и русским.
«Монголы происходят от них [белых драконов], более тонких и могущественных духов – их родина Небо, а не Земля, но русские являются их младшими братьями, к ним относятся с родственным чувством. То, что понимают монголы своей интуицией, что для них очевидно с первого раза, русские, китайцы и тибетцы постигают путем некоторых умозаключений и волевых усилий», – отметил Т. Б. Журба.
Согласно его выводам, монгольские завоеватели уважительно относились к представителям славянских народов, поскольку превыше всего ценили в людях верность долгу и Слову, что отличает русских.
Что же, сколько людей, столько и мнений.
Если говорить о внешности русских глазами монголов, то В. Г. Ян в своих сочинениях упоминает фразу «длиннобородые урусуты». И неспроста. Поскольку сами завоеватели, по описаниям дипломатов и летописцев, не отличались повышенной волосатостью лиц, то традиционные окладистые бороды русских должны были удивлять кочевников. Так что длинные бороды являлись характерной чертой жителей западной провинции улуса Джучи.
Если говорить об одежде, то уже через 15 лет после завоевания Руси многие представители побежденного народа переняли моду своих захватчиков. Об этом в своей книге «Новая хронология и концепция древней истории Руси, Англии и Рима» (Москва, 1996 г.) написал известный ученый, один из соавторов спорной исторической концепции «Новая хронология» Глеб Носовский. Он привел цитату из книги «Путешествие в восточные страны», которую написал Гильом (Вильгельм, Вильям) де Рубрук – монах-францисканец и дипломат, посетивший империю монголов в 1253-1255 годах.
Посол короля Людовика IX отметил: «Повсюду среди татар разбросаны поселения русов; русы смешались с татарами… усвоили их порядки, а также одежду и образ жизни… Женщины украшают свои головы головными уборами, похожими на головные уборы француженок, низ платья опушают мехами, выдрой, белками и горностаем. Мужчины носят короткую одежду: кафтаны, чекмени и барашковые шапки…».
То есть, чисто теоретически, монголы могли примерно так же описать и одежду русских.
