Мир протестует. Всё чаще, всё радикальнее, всё разнообразнее. Каталония, Франция, Эквадор, Гонконг… Карта протеста ширится. Одни протесты гаснут, другие разгораются всё сильнее.
Одни протестующие мечтают о лучшей жизни, другие хотят жить как раньше, третьи стремятся освободиться, а четвёртые – наоборот, набросить на себя новое ярмо.
Любому протесту нужен лидер, который сможет направить протест, превратить его в революцию.
Но…Что, вообще, такое эта революция?
Революция – это радикальное, коренное, глубокое, качественное изменение, скачок в развитии общества, природы или познания, сопряжённое с открытым разрывом с предыдущим состоянием.
Как видим из определения, революция – это не только знакомые более старшему поколению по школьным урокам истории события начала прошлого века в России. Это – гораздо более глобальное понятие.
Но, для совершения революции, необходимо готовое к её свершению общество. Обществу не нужно знать о последствиях, которые наступят гораздо быстрее, чем мифическая цель, ради которой люди умирают на баррикадах. Обществу не нужно знать и о целях организаторов революции, о тех, кто получит максимальную выгоду от миллионов разрушенных и потерянных жизней. Общество просто нужно подготовить, настроить, стимулировать.
В наш век информации сложно найти что-то, воздействующее на сознание масс сильнее, чем медиа. И не важно, СМИ это, блоги или кино, ведь они прекрасно дополняют друг друга. Главное – подавать это в своё время, в нужном количестве и в «правильной» обёртке.
В какой? Человеку свойственно стремление к справедливости, хотя бы на словах и по отношению к самому себе. В том виде, в котором он эту справедливость понимает. Но человеку, заодно, свойственно ещё и быть ведомым. На человека сильно влияет общество. И если это общество год за годом накачивать определённой информацией, то наступит момент, когда для довольно больших масс эта информация станет идеологией. Именно так в США, ещё недавно открыто притесняющих негров (специально для политкорректных – афроамериканцев), стала главенствовать толерантность, доходящая до полного абсурда и ведущая к натуральному вырождению. Именно так это же произошло в Европе. Во всём западном мире. Вот только у них это называется не вырождением, а свободой. К которой человек всегда стремится. Человеку это свойственно.
Что же можно считать вершиной толерантности? Естественно, общество равных возможностей вообще для всех. Главное – не быть нормальным, не быть обычным. Иначе тебя обвинят в нетолерантности. И ты своей нормальностью будешь мешать строить абсолютно толерантное общество с равными возможностями для всех. Вот такой вот парадокс, но он необходим.
Зачем?
Обществу нужен враг. Люди вообще любят объединяться против врагов. Людям это свойственно. И врагами объявляют нормальных.
А кто может возглавить протест, революцию против нормальности? Точнее, против традиционного мироустройства, традиционных ценностей, традиционного общества.
Недавно всемирную известность получила экоаутичка с промытыми мозгами Грета Тунберг, зажравшаяся душевнобольная из Швеции, обвинившая мировых правителей в краже её детства. Толерантное общество сразу сделало её, помимо фанатичной борьбы за экологию занимающуюся ещё и поддержкой ЛГБТ, своей иконой. Несчастный ребёнок, который нуждается, в первую очередь, в заботе и лечении, теперь радостно гастролирует по миру и проповедует свой экофашизм.
Далеко не все воспринимают это явление как нечто должное. Находятся те, кто выступает против распиаренной аутички. И этих людей тоже необходимо переформатировать.
И тут на экраны, обёрнутый в самую популярную нынче оболочку кинокомикса, выходит фильм «Джокер». Эдакая социальная драма, где злобное и жестокое общество (а действие происходит в 1981 году, так что общество там совершенно точно традиционно и «не свободно») отвергает безобидного дурачка Артура Флека, который всю жизнь стремится лишь к одному – нести людям радость. Он отчаянно нуждается в помощи, но поначалу он её получает в уродливом виде, а потом и вовсе теряет.
И этот дурачок, отвергнутый обществом, обманутый даже самыми близкими, переступает через мораль и убивает. Всё снято так, что зритель невольно сопереживает психу – вспоминает свои прошлые обиды, свои желания наказать обидчиков… Вот и «угнетённые массы» в фильме полностью одобряют это убийство. Томас Уэйн, символизирующий угнетателей, публично унижает простой народ. Итог – в городе бунты, протесты, беспорядки. Прячущие свои лица под клоунскими масками люди превращаются в собственном сознании из хулиганов и мародёров в борцов за свободу. Ничего не напоминает?
Зрителю буквально заталкивают в голову идею бунта. Зритель приходит домой, включает новости и вновь видит бунты. А в качестве лидеров общество готово принять не адекватных, знающих профессионалов, а банальных психов, место которым в дурдоме.
Так кому и зачем нужна революция? Глобальная, мировая.
В 20 веке в мире было три глобальных передела мира: две мировые войны и поражение СССР в войне холодной. Самым глобальным последствием Первой мировой стала Вторая мировая. Все последствия поражения в Холодной пока не ясны.
Мир стремительно меняется. Старых его хозяев такое положение дел не устраивает. В мире появляются и новые игроки, новые, «молодые» деньги. Желающих перезагрузить систему становится всё больше.
Одни действуют цивилизованно, наводя порядок в горячих точках, стараясь прекращать кровопролитие. Их ценность – человеческие жизни. Их инструмент – это переговоры и дипломатия. Сферы, где адекватность критически важна.
Другие в буквальном смысле сеют хаос. В душах, в головах, на улицах. Их ценность – прибыль. Их инструмент – массмедиа. Сфера, где адекватность – это просто скучно.
Вот эти люди и мечтают о мировой революции, цель которой – глобальное перераспределение финансовых потоков. Это будет революция сознания, которая сметёт всё то, что делает нас людьми. Ради этого они готовы сделать лидерами психов, объявить нормальных недочеловеками. Последствия? Непредсказуемы. Жертвы? Кто их там считать будет.
И если грянет эта революция – в стороне остаться не получится.
