Наша сила всегда была в том, что всякий российский, а ранее советский человек, к какой бы национальности он ни относился, имеет все права гражданина великой страны.
В 2014 году на престижном конкурсе «Евровидение» в Копенгагене победил некто Кончита Вурст, в просторечии называемый «женщина с бородой», хотя на деле это был самый что ни на есть Томас Нойвирт. Тогда патриотическая и просто здравая общественность не уставала возмущаться. До чего, мол, «гейропа» дошла! Митрополит Сербской православной церкви потом назвал наводнение на Балканах божьей карой за победу Кончиты Вурст, хотя больше всех пострадали от наводнения Сербия и Босния и Герцеговина, не участвовавшие в конкурсе.
Другие критики отмечали, что песенка Кончиты-Томаса весьма посредственная, но приз дали за смелость в раскрытии образа. Многие российские эксперты в области шоу-бизнеса предлагали тогда вообще отказаться от участия в конкурсе. Наплевать и забыть. Но все вернулось на круги своя. И вообще в пандемию многие без Евровидения и подобных конкурсов заскучали. Тем более что в 2012 году на сцене Евровидения храбро сражались вполне традиционные и действительно симпатичные «Бурановские бабушки». Впрочем, никто не мог предположить, что теперь Россия, которая никогда не была обласкана Евровидением, сделает столь неожиданный ход. На площадке Первого канала соискательницей короны Евровидения от нашей страны стала Манижа Сангин. Уроженка советского Таджикистана, она давно живет в Москве. Сила нашей страны, наших традиций всегда была в том, что всякий российский, а ранее советский человек, к какой бы национальности он ни относился, имеет все права гражданина великой страны. Все граждане РФ вправе добиваться общественного признания. Это действительно то, чем нам стоит гордиться и всегда дорожить. Однако победительница, похоже, видит в России страну, в которой имеются некоторые проблемы, требующие неотложных решений. Но если многие, как и я, считают, что речь идет о социальных проблемах, касающихся всех нас без различия пола, национальности и сексуальной ориентации, то Манижа убеждена в том, что надо срочно спасать от злых умыслов мигрантов, ЛГБТ-активистов и даже женщин, причем женщин русских. Так ее скорбная песнь и называется — «Русская женщина». Честно говоря, конспирологическая теория о том, что в момент острых разногласий с ЕЭС мы решили потроллить своего извечного геополитического соперника путем отправки на конкурс с такой песней именно Манижи Сангин, не кажется мне слишком далекой от реальности. Возможно, Манижа тоже шутит и подсмеивается над своим сценическим образом?
Как и многие жители Таджикской ССР, Манижа (тогда носившая фамилию Хамраева) приехала в Москву вместе с семьей, которая бежала из республики от бушевавшей там гражданской войны. Здесь семья Манижи, несмотря на трудные 90-е годы, нашла кров, работу, получила возможность дать детям образование. Манижа училась в Российском гуманитарном государственном университете. Кстати, сестра певицы-активистки работает корреспондентом одного из российских телеканалов. А вот Таджикистан пережил очень трудные времена — в девяностые и нулевые там продолжались войны, нестабильность, деградация промышленности и советской инфраструктуры. Растет влияние радикальных религиозных течений, в провинции и сельской местности во многом утрачены элементарные социальные завоевания советского периода, в том числе и в отношении прав женщин, прав на образование и труд, на охрану детства и материнства. Тяжело живется, например, памирским таджикам, которые в советское время, например, снабжались всем необходимым под контролем Москвы. Зато по приказу президента этого государства нижняя палата парламента приняла поправки к закону «О государственной регистрации актов гражданского состояния», запрещающие использовать «славянские» суффиксы в именах и отчествах: сам господин Рахмонов стал теперь просто Рахмоном. Но жить из-за этого в независимом Таджикистане лучше не стало. Например, в стране распространено подпольное многоженство, а в сельской местности, по данным исследований, уходит до семи часов в день, чтобы принести в дом воды. Лет десять назад фонд ЮНИСЕФ определил число детей, чей труд в Таджикистане эксплуатируется, в 200 000. Трудно сказать, улучшилось ли положение в этой сфере сегодня. Но Манижа как будто забыла о многочисленных проблемах своей далекой родины и решила спеть песню о тяжелой доле русской женщины. Песня незамысловатая, но в целом ее лирическая героиня просит мужчин, старших и вообще окружающий мир оставить ее в покое, дать жить в свое удовольствие. А вот бабушка Манижи была действительно выдающимся человеком! По имеющейся у медиа информации, она была одной из первых таджикских женщин, снявших чадру и боровшихся за права слабого пола в республике.
Внучка же ничтоже сумняшеся заявляет, что ее крайне беспокоит положение в России трудовых мигрантов, жертв домашнего насилия и ЛГБТ-активистов. И в этом смысле я полностью согласен с многочисленными критическими замечаниями в адрес молодой певицы со стороны экспертов, что ей стоило бы пожалеть жертв домашнего и иного насилия в Республике Таджикистан, а не в благополучной России. Судьба женщины в исламском мире, в Азии непроста и неоднозначна и на протяжении многих лет вызывает пристальное внимание правозащитников и гражданских активистов. Может быть, Маниже стоило бы петь об этом? А ее беспокойство за участь ЛГБТ-активистов, кажется, было бы более уместным применительно к региону Центральной Азии. Впрочем, возможно, некие креаторы действительно решили ударить Манижей с песней о тяжкой доле русской женщины по постмодернистскому кошмару Кончиты Вурст. Все это, на мой взгляд, можно и допустимо, лишь бы крепче были в нашей стране межнациональный мир и согласие.
Однако каких перспектив нам в целом ждать от Евровидения, что бы мы там ни пели? В свое время СССР не рискнул посылать на конкурс даже Леонтьева, боясь проигрыша. А Леонтьев — не Манижа. Я не выступаю за то, чтобы мы бойкотировали или игнорировали устоявшиеся в мире шоу-бизнеса и музыки проекты. Можно посылать туда действительно талантливых и серьезных исполнителей с продуманными песенками или таких исполнителей, как Дима Билан и Манижа, чтобы показать, что мы относимся к Евровидению более чем легкомысленно. Но неужели у России с нашими культурными традициями, финансовыми возможностями, опытом проведения Московской и Сочинской Олимпиад, Всемирных фестивалей молодежи не хватит пороху самой организовать великолепный международный музыкальный конкурс, подготовить и распиарить его так, чтобы переплюнуть то же самое Евровидение, которое с 1956 года успело многим поднадоесть? Сейчас, когда из-за пандемии коронавируса все такого рода мероприятия находятся на вынужденной паузе, — самый удобный момент для подобного рода новшеств.
Россия могла бы задать гораздо более серьезные и качественные критерии для отбора исполнителей на альтернативный Евровидению конкурс. Если же сливки европейского шоу-бизнеса попытаются бойкотировать наши культурные инициативы, можно обратиться напрямую к творческим коллективам, к музыкантам Европы и Азии, которым из-за финансовых проблем не пробиться на большую сцену. Может, нам удастся открыть сотни талантов, неизвестных сегодня европейскому и мировому зрителю. Это была бы настоящая бомба! Надеюсь, стратегам продвижения нашей страны в культурном пространстве придут в головы такие мысли. А Маниже желаю от всей души успеха, также желаю ей поумнеть. В ее молодом возрасте на это еще имеются хорошие шансы.
