Ни один потомок легендарного Рюрика и помыслить не мог, чтобы взять для сына любое понравившееся имя. Список княжеских имен был строго ограничен, а пополнение родового именослова осуществлялось по строгим правилам.
Из немногочисленных работ по антропонимике родовых имен Рюриковичей особенно выделяется монография «Выбор имени у русских князей в X-XVI вв.» под редакцией Анны Литвиной и Федора Успенского. В кратком предисловии к книге четко указано, что выбор имени на всем протяжении существования правящей династии был тесно связан с проблемой перехода наследственных прав, политической борьбой и стратегией княжеской власти.
Неукоснительное следование тенденциям династического имянаречения позволяло разросшемуся роду сохранять единство и гарантировать привилегии при претензиях на власть в течение долгих 6 столетий. Хотя у отдельных ветвей рода иногда возникали собственные предпочтения, всё время, пока династия правила Русью, сохранялся базовый набор имен.
С момента крещения Руси каждый княжич получал не только языческое, но и христианское имя. Этот период родового именослова Рюриковичей в антропонимике принято называть «двуименностью».
В качестве языческого (мирского) имени можно было взять только княжеское. Назвать сына Кирсаном, Зотом, Уваром или Меркулом – именами, которыми называли детей простолюдины, – знатный человек, да еще и принадлежащий к прославленной династии Рюриковичей, не мог. Княжеские имена преимущественно состояли из двух основ, причем обязательным было наличие хотя бы одного из типичных корней – «слав», «влад», «свят», «яр», «мир». Поэтому среди Рюриковичей было так много князей с именами Вячеслав, Владимир, Святополк, Ярослав.
С выбором христианского имени было еще сложнее. Если княжеское мирское имя простолюдин взять не мог, то христианское – пожалуйста. Поэтому для Рюриковичей подходило не всякое православное имя. Древнейшими считаются три династических имени – Давид, Роман и Василий. В XI веке именослов пополнился именами князей, причисленных к лику святых великомучеников, – Борис, Глеб и Владимир. В те же времена появилось правило «превращать» имена христианские в княжеские. Так родовыми для Рюриковичей стали имена Георгий/Юрий и Андрей. Именно так называл своих сыновей Владимир Мономах.
Интересно, что христианское со временем вытесняет языческое, исконное родовое имя. И это несмотря на то, что долгое время христианское имя не считается царским, тронным. В древнерусских летописных источниках с христианским именем упоминались только юные княжичи, те, кто «не отделились от отцовского стола». Если же умирал вышедший из-под отцовской власти князь, то почти всегда летописцы называли его по родовому имени (и очень редко – по христианскому).
До XIII века сохранялась традиция называть княжича в честь умершего предка – желательно прославленного. Так удавалось сохранить преемственность поколений и запрограммировать будущее младенца. Он автоматически получал права умершего родственника. Запрещалось, чтобы родовое мирское имя долго оставалось свободным. После смерти отца или деда их имена быстро «распределяли» между вновь рожденными.
Долгое время действовал строгий запрет называть сына в честь еще живого отца или деда. Поэтому Русью до XIII века просто не мог править Всеволод Всеволодович, Ярослав Ярославович или Мстислав Мстиславович. Первым примером нарушения этой традиции стал Ярослав Ярославович – первый самостоятельный князь Тверской, а с 1263 года – князь Владимирский.
Старший сын обычно получал имя прадеда, младший – деда. При этом в домонгольский период братья не могли получить одинаковые имена. Назвать сына именем его брата можно было лишь в том случае, если брат умер. В дальнейшем эта традиция была нарушена. Сыновья Великого князя Московского Юрия Дмитриевича были названы Дмитрий (Шемяка) и Дмитрий (Красный Меньшой).
Нередко имя и «отчество» подбирали так, чтобы новорожденный становился полным тезкой предка. Полный тезка становился «живым подобием», приобретал еще в младенчестве неоспоримо высокий статус и право на княжение. Он, в свою очередь, мог назвать своих сыновей так же, как и его предок, чтобы список династических имен через одно-два поколения в точности повторился.
Примерно с XIII века начинают складываться другие пары – прямое непубличное имя и выбранное по святцам. Интересно, что в домонгольском именослове Рюриковичей строгой привязки имени к конкретному святому не было. Князь Андрей чтил всех святых с таким именем. Затем этот принцип изменился. Так Государь всея Руси и Великий Московский князь Иван Третий был назван в честь Иоанна Златоуста. Его сын Иван Молодой и племянник (будущий Иван IV Васильевич Грозный) – в память об Иоанне Крестителе. Сын Ивана IV – в честь Иоанна Листвичника.
Вслед за старейшими православными в именослов Рюриковичей вошли такие имена как Андрей – это имя при крещении получил Всеволод Ярославович (отец Владимира Мономаха), Дмитрий – в память почитаемого Дмитрия Солунского и общего предка Всеволода Большое Гнездо, Георгий/Юрий – под таким именем крестили Ярослава Мудрого. Кстати, популярности имени Георгий в родовом именослове Рюриковичей немало поспособствовал Юрий Долгорукий. Имя стало настолько популярным, что его носило более 30 представителей царской династии. Очень частотным стало и имя Василий. Оно не только является крестильным для прославленного Владимира Святого, но и переводится как «царь».
